Гибралтар

* * *
Всегда мне снится сон, одно и тоже:
Дорожка полем пыльная бежит,
И я иду по ней в рубашке новой
И козырек фуражечки блестит.
Я бос и ноги сбиты, я хромаю,
И до колен штаны – я вырос в них,
И нет конца дорожки той и краю,
А по бокам кусты полны лихих
Людей, от путников, идущих по дорожке,
По доброй воле или так, силком
Выманивают денежки, немножко,
А много нет – идут ведь босяком.
,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,
Я долго думал, что за наважденье?
И поздно понял то, кому я брат:
Мы босяки и это по рожденью,
Так что никто из нас не виноват.

* * *
Развалины российских городов,
Измятые страданием дороги –
Трагедия промчавшихся годов,
Месивших грязь измученные ноги.
Зимою снег едва прикроет стыд
Вселенского разгрома и разврата,
А летом наиленивейший язык
Не промолчит, не скажет:
Русь, ты свята!

* * *
?Они были, а я есть?
И летит от удивленья,
Раз сорвавшаяся лесть –
Вам от бога вдохновенье!
Вот и дивушка поет
И по сцене бабой скачет,
То от вопля изойдет,
То словечко смачно слащит.
Все прекрасно, господа,
В свое время, но уходит…
Жаль, что юности беда
Див с ума до смерти сводит.

* * *
Честность, мужество, отвага –
Русской доли имена,
Скандзой сложенная сага
Ночь качает от вина.
Дым колечком сигаретным
Синевой повис в глазах –
Хоть шершава жизнь, конфеткой
Предстает в рассказах, в снах.
И наслушавшись на диво
Жизнь торопят мужики –
Наливают терпеливо,
Пьют и плачут от тоски.

* * *
В море пусто, волн не видно,
Кораблям пустой здесь счет.
Не растаяло – обидно,
Лед, торосы – круглый год.
Ночь полярная закружит
И метелью изведет –
Ведьме, черту мир здесь служит,
Сатане честь отдает.

* * *
Под горою деревушка
В сорок пять пустых домов.
Ни цыпленка, ни ягушки,
Не видать здесь и коров.
Все ушли – отцовску долю
Отобрали, изолгав,
Волю русскую в неволю
Превратили, жизнь поправ.
И метутся по дорогам,
По баракам в городах
Деревенские, в убогих
В грех заплеванных углах.

* * *
Как мы живем? По правилам для жизни?
В них предусмотрен каждый новый шаг?
Нет, жизнь течет с рождения и к тризне,
Но путь для каждого задумал добрый маг.
И правила придумал и разметил,
Буйки расставил, чтоб не утонуть…
И мы согласны… День встречаем на рассвете,
Живем и вечером готовы отдохнуть.
И все-таки они для нас весомы,
Те правила, которых просто нет,
Мы учим их и повторяем снова,
Ученье радость нам приносит, добрый свет.
И понимаем – все идет иначе,
Не подчиняется природа. Чудеса
Нас удивляют новостью горячей,
Но железнятся правил голоса.
Они чудес не признают – зачем им!
Они считают их ошибками и вновь
Твердят заученно – науку мы освоим
И чудеса в свой включим обиход!
Надежды – неизвестности подруги,
Они живут и умирают, в них
Заботливые прячутся заслуги –
Придуманные правила глухих.

* * *
Не жалей, не бойся, не проси,
Не ищи поступкам оправданье,
Справедливость волей возноси
И не жди от помощи признанья.

* * *
Здесь солнце остыло, дожди льдом звенят
И тундра покрыта снегами,
В дырявой палатке чуть, горстка ребят
Замерзли, стучат зубами.
Костер не горит – огня не достать,
Смыла река припасы,
Что делать? Не знают. Пока будут ждать.
Не зная чего. Приказы
Остались у них далеко позади –
Война подарила лагерь,
Хоть молодые годами – седы,
Герои российской саги.

* * *
?Она любит больных и бездомных собак?
Он не может терпеть людей.
Она пахнет приятно и быстр ее шаг
И в жизни она смелей.
Он недалеко прошел свой путь
И мерил его вершком.
Хотел чтобы крикнули: мол, не забудь
Когда ты назвался горшком.
Ему печь растопили, он угли разгреб
Осталось горшок садить,
Но встретил ее… Один только бог
Мог ее подарить.
?Она бродит по городу вслед за дождем?,
А он ее полюбил,
Сказала она: Ты мне надоел
Хоть добрый и весел, и мил!
Она ушла и захлопнулась даль,
А он остался один…
Я проходил мимо, мне было жаль,
Что она не осталась с ним.

* * *
С познанием приходит пустота,
А вера не дает остановиться
И ты живешь как с чистого листа
И верится неистово – не сбыться
Оно не может, будет, только жди!
И каждым утром начинай молиться,
И будут радости, веселые дожди,
А в горе холодно и сыро и слезиться…
И жалко, если жданного достиг,
И некуда бывает устремиться,
А прошлое оглянется на миг
Лишь для того, чтоб навсегда проститься.

* * *
Святая Русь – безбожные Русланы,
Любовь Людмил, кровавый бой и раны,
Среди людей – геройство и обманы,
И пустота, пустыня, лихоманы.

* * *
После нас, когда мы уйдем
И погаснет наш компас
Солнечным днем,
Вспоминайте рассказ
тот, в котором мы все же
вдвоем
И будем вместе не раз.
Когда щепки, разбитую лодку
И киль от баркаса
Выбросит море на берег пустой,
Брови нахмурьте гуляющие ловеласы –
Вид недостойный истом ожиданий Парнаса.

* * *
?В краю чужом я вспомнил дом?
По горлышко в снегу.
Как он теперь там без меня?
Далек. Не добегу.
А дом стоял и ждал гостей –
Меня, я в нем не жил,
А поселился в нем злодей
И крышу взял – открыл.
А дом стоял и ждал гостей –
Меня, я был без сил,
А он не знал и ждал вдвоем –
С женой я в доме жил.
И не дождавшись стал хиреть
И покосился, дверь
Хрипит да так, что так хрипеть
Не может даже зверь.
Злодей заботлив, не смешон
Не слышит дома стон –
В бокале плещется вино
И льдинок мягкий звон…
А я приехал, наконец,
И дома не узнал –
Убил его и был подлец
Плюгавый был и мал.

* * *
И жизнь, и смерть равны у нас
И каждый год сперва
Весной растает грязный снег,
Зазеленит трава.
Потом дожди и грозы – май,
Июнь, июль и все –
Там начинает осень – марь,
Не холодно еще.
Ну, а сентябрь – прощай судьба!
Смертельная пора…
Зима, зима, бела, бела
И души догола.

* * *
Любознательность живого цвета
Не боится потереться, блеклой стать.
Чувство нового искристое – игристо
Хоть однажды нам придется ощущать.
И запомнить навсегда иль ненадолго,
А захочется когда – и повторить…
Но мешает одним выдуманность долгом,
Путь извилистый – прямым ему не быть.
И проходим, огибаем радость чувства,
И любовь свою бросаем, за бортом
Остаются ожидания искусно,
Письма-чувства промелькнувшие листком.

* * *
Вот живу один как перст –
Что же это значит?
Неужели мне окрест
Счастье не маячит?
Неужели купола
Обо мне звонили,
И три черных мужика
С утра яму рыли?

* * *
Живешь как тайна, как обман,
Невидимая сила
И вроде ты и сам – не сам
И вроде не могила?
Коль нет тревоги – шаг один
И тот по чьей-то воле.
За этот шаг ты и гоним…
А гонит тот, кто в доле…
А сам с собой – опасный торг,
Ведешь без сожалений.
Скотом не сделал тебя бог –
Крик стада, удивленье.
Не вышел мордой ты, лицом,
Картавостью не вышел.
С особой статью, гордецом
Не хочешь из корыта.

* * *
Лаковые туфли, брюки – черный шелк,
Глаза полны муки, голосок прогоркл,
Волосы прилипли, лоб – немытый цвет,
Молодой повеса двадцати двух лет.

* * *
?Тоска и сон, хандра и лень?
Преследуют и с ними
Теперь не только ночь – и день
Протяжны, гибельно унылы.
На небе облак не видать,
Простор под пеленою, серо,
Снежинки редкие летят
И тают под ногою бело.
Зима наступит в один день –
Застынут лывы, в стекле лужи
И растечется жизни лень…
А я зачем? Кому я нужен?

* * *
?Глупца пустая болтовня
Водяна и докучна?,
Но все же встретив среди дня
Мы рады – так нам скучно.
А звуки речи гладят слух
От мыслей отдыхают.
Уходят боль, забот испуг,
Надежды расцветают.
И с ним расставшись, мы бежим
От радости, немного.
И время терпит – миг храним
Как дар глупца и бога.

* * *
Из ?мира гибельных сует?
Приходит день и хлеб насущный
Мы добываем, гасим свет
И ночью сон нас мрачный мучит.
И отвечаем сну, стремим
Своих надежд достичь пытливых
И понимаем – все простим
В мгновеньях счастья торопливых.

* * *
Все дальше на север, туда, где зима
Уходит в апреле дрожащая тьма.
Стремится дорогой, то лесом, то льдом,
Со снегом морозным, туда, где живем.
С веселой капелью и ветром хмельным,
Где ждем и не верим средь холода зим,
Что пропасть застывших любви, дружбы чувств
Однажды оттаяв, уйдут в светлу грусть,
И жизнь воцарится в пустыне снегов,
И будет нам сниться как в юности новь.

* * *
Здесь среди сосен, камней и воды
Ранняя осень сжигает сады,
Лес расцветает кострами осин,
Птиц улетающих жалобный клин,
Утром в туманном седом молоке,
У леса в кармане, в глухом уголке,
В схроне средь сосен, под елкой густой.
Я народился в землянке лесной.
Мать поднялась по ступенькам взойти,
Людям ребенка отдать, унести,
Пулю поймала… И так я один
Жизнь свою встретил, в лесу господин.
Меня не убили, я вырос и жил,
И маме цветы на могилку носил…
Нашел, где ее схоронила весна –
Сказала то место мне бабка одна.

* * *
Обещаньям я не верю,
Слова – ветер, как держать.
Весна шепчет нам в апреле:
Лето – божья благодать!
Вот и ждем: прощаем лывы,
Битый лед, разливы рек,
Все согласны, терпеливы,
Только сгинь с глаз грязный снег!
И дождемся… Холод, ветры,
Гнус и пыль тревожных дум.
Лето, лето, где ты, где ты?
Весна, лето образумь!
А весна со льдом уплыла
В ледовитый океан.
Обещанья дождем смыло –
Хамом был – не станет пан!.

* * *
?Всему конец – могила?,
И царь уйдет, и гад,
И муженек немилый,
И распрекрасный млад.
Уйдут, и что за ними
Останется земле?
Местам, где они жили?
Лишь то, что есть в золе?
А людям? А природе?
Родным его, как знак?
Дымок на пароходе,
Из красных труб, пустяк.
Его подхватит ветер
И в клочья разорвет.
А горизонт? Вновь светел,
Вновь соловей поет.

* * *
Светлеет небо над рекою,
В туманце дождик моросит,
Игривый ключик под горою
К реке настойчиво стремит.
С обрыва камень, земляная
Упала глыба – путь закрыть,
И ручеек, как бы лаская,
Ее тихонько начал мыть.
И вот уже, как от щекотки,
В сторонку глыба подалась,
А ручеек, вот только робкий,
Здесь показал упряму власть.
И глыбу во мгновенье ока
Водой изъязвил, исказил.
И прав он был! И все ж жестоко…
Как он до сих все добрым слыл?

* * *
Сохнут верши, сохнут сети,
Рыбаки чай варят, пьют –
Добротой за все в ответе
И добра от них все ждут.
Порыбалили, добыли,
Муть подняли – рыбам корм,
Чашки, ложки в воде мыли…
И для них, для всех врагом
Оказался Свет-Василий,
Спавший боровом в грязи,
Черти что его носили,
Потеряли – не нашли…
Он поднялся, потянулся,
Смял газету и в ручей,
Из бутылки пил, надулся
И стал ею бить грачей,
Прилетевших утром к речке,
Потом берег ковырял –
Не виновен он, за печкой
Рос и мало что узнал.

* * *
Меня застала ночь в пути –
Дорожкой луговой
Еще далеко, не дойти
Мне до утра домой.
Еще подъем на круч-увал
И по степи в садах –
Ее еще мальцом узнал
Теперь же мучит в снах.
Дорожка белая бежит,
Ныряет в брод, другой:
Как хорошо, наверно, жить
Равнины средь пустой,
И видеть издали друзей,
Не замечать врагов
И огонечком для людей
Светиться средь снегов.

* * *
Роса опадает и небо высоко,
И ветер играет, ложится ковыль,
Внизу под увалом речушка Протока,
И ясная, древних обских лугов ширь.
Марково озеро жирною кляксой,
С закрученным в зелень хвостом камышей
Еще голубеет местами и ряской
Подернуто край берегов, а за ней
В прогале кустов ивняка и крушины
Таится водой небогатая даль:
Песчаные гривы – обские намывы,
Великой реки древний знак и печаль.
Но нет, не истаяла сила обская,
Разливы ее и сейчас широки:
От края степи до таежного края
Весною плывут в обласках мужики.
А в теплый июнь, когда горы Алтая
Проснутся от зимнего сна,
Идет по зеленым лугам коренная
Алтайских межгорий вода.

* * *
Под осенним дождем умирают цветы,
Помертвела трава и мне некуда деться –
Ожидаю тебя, с липы желтой листы
Как письмо ни о чем летят мокрые в сердце.
Знать навечно печаль поселилася в нем
Третий год журавлей провожаю один я,
Так далеко те дни, как встречали вдвоем
Лета красного зори – обидно.

* * *
Темнеет небо, дождь закапал,
Холодный ветер, океан
Вновь накрывает мокрой лапой
Осенний сумеречный стан.
Вода в реке морщинит плесо,
Укрылась в ямах торфяных
До лучших дней живое. Ноша
Мне не посильна. Для моих
Годов, увы, совсем не юных,
Назад взгляну – аж страх берет,
Тоскуют дни по ночам лунным –
Как будто там их кто-то ждет.

* * *
Лупят пули по пригорку –
Эхо щелкает в горах…
Мы лежим. Да, что в том толку –
Жизнь повержена в умах.
Поднялся народ России –
Выгоняет старье прочь,
Хочет праведно, чтоб жили,
Подлость, чванство превозмочь!
Слышен топот, ближе, ближе –
Кони рвутся в удилах.
Шашка взвизгнет: Мы же… Ниже…
В глаза брызнет красный страх.
И победа – не победа,
А маханье кулаков
После драки до обеда,
В небо русских дураков.

* * *
Сыплет снежок на февральском рассвете –
Холоден Севера искристый дождь,
Носятся мысли о Юге, о Лете –
Ветер приносит их, ветреный гость.
Трубы дымят вдоль по русской равнине,
Печи по избам – разлитый уют,
Было всегда так и есть пока ныне,
И будет, пока русски люди живут.
Дым от березовых спелых поленьев,
Дым от бегущих огней, от осин
Пахнет Россией, простым заведеньем,
Пахнет морозом и ясностью зим.

* * *
В огородах вдоль реки
Топят бани мужики.
Дым березовый духмяный
Гладит плес, речную даль,
Начинает праздник званый…
Иль заканчивает? Жаль
С дымом вышло все и струйка
Чуть заметная чадит –
Русский Ваня, раб желудка,
Пьет без меры, сладко спит.
И родимая сторонка стала мачехой,
В умах огнем синим самогонка
Наяву горит, не в снах.

* * *
О, наша жизнь – изменчива, спесива,
То королем воздвигнет, то взбрыкнет
И будет рвать, и мять, и терпеливо
Гипотенузой катет в нас вобьет.
И катет тот мы назовем судьбиной
И этот странный и кровавый ход
Мы уважаем – по всей жизни длинной
Гипотенуз густющий лес встает.

* * *
Чертит ласточка по белому песку –
Ловит мух, им от нее не скрыться,
Привыкли травы и деревья к голоску,
Ее изяществу и предсказаньям. Сбыться
Опять должно, коль низом полетит –
Пойдут дожди и лето разгорится,
И будет с паром ласковый восход
И ночь душна и счастье будет сниться.

* * *
Опять судилище за слово,
Опять не высказать, как знать
Быть может жизни нашей снова
Пока не двигаться, стоять?
Или бочком вокруг препятствий,
Вновь продвигаться, совесть рвать,
И говорить с врагами: Здрасте!
А думать: В шею надо гнать!
Законы пишет власть зачем-то?
Они ей, странной, не нужны.
Она живет – как песня спета
В аккордах рвущей тишины.

* * *
Сегодня лабухи не в моде,
Ди джеи под салют ?фанер?
Без смысла, рваны и убоги –
Оскал зубов, запретных сфер
Бросают вызов сатанинский,
Находят пласт безумства дух,
И с ним дух времени им близкий
Выходит паром, как испуг.
А будь, что будет! Нам недолго
?Похавать пиплом, поторчать? ,
Что толку от манер былого,
Да их теперь и стыдно знать.
И скачет косо лебедушка
На сытой роже грех-печать,
Недавней деревенской клушке.
Ей б печь блины, детей качать!

* * *
?Вот из-за тучи блеснула луна?
На кладбище под горой –
Удача одна и победа одна,
?Могилы хранят покой?
Утро в тумане ?спит Гаолян?
?Сопки покрыты мглой? -
Этот мотив мне с судьбой пополам
Героев навеял покой.
Там рыцари русской невинной земли
По воле болотных мегер,
Пришли, чтобы жили, поля чтоб цвели
Устроить на русский манер.
Не звали их люди, иль звали не так,
Но разве об этом спрос,
Но стало понятно: японец нам враг
И нет над могилами слез.
?Спите герои русской земли,
Отчизны родной сыны?
Туда позвала вас Россия, и шли
В маньчжурские сопки темны.

* * *
Любовь одна, другой, увы, не будет,
Любовь не может дважды удивить
Ни блеском глаз, ни запахов, ни губы
Не повторят тех слов, с которых жить,
Смотреть на мир, на прошлое, на ветер
Ты будешь, вспоминая то,
Когда однажды в тихий зимний вечер
?Лиловый негр вам подавал манто?
И чувства льются, падает под ноги
Прозрачный взгляд еще невинных глаз,
Все впереди: измены и тревоги,
Разлука, смерть – все ожидает вас.
Неповторимо каждое мгновенье,
Мир так богат на чудеса и боль,
Ну, а любовь, с небес как откровенье
Перстом всевышнего чуть тронет нашу кровь.

* * *
Жалкие остаточки – вековечна Русь:
Горочки, да саночки укатали, пусть.
Рядном поле выстелим, сядем горевать –
Счастье надо выстрадать, его уж не отнять.
Воронье зобастое выстудили Русь,
Может и напрасно на вороных сержусь:
Белая черемуха, белые снега,
Белая рубашечка – бела Русь строга.
И узоры красные, и кафтанов аль,
И мечты напрасные – как тебя, Русь, жаль!

* * *
Опять совет – на кухне теща
Жену пытает: Твой-то пьет?
Да нет, по праздникам немного.
А бить? Ну, что ты. Он не бьет.
Стихи он пишет заковыристо –
Начнет сначала и в конец
Придет и выкриком обрывистым
Собьется с мысли: Прямо смех!
А деньги носит? Редко очень,
Стихи сегодня никому…
Они и раньше так… А впрочем
Ему бы жить, где одному?
Я не нужна, меня жалеет,
Нет-нет и доброе словцо…
В его башке хоть долго зреет…
И неожиданно… Лицо
Всегда в гримасе злобной
И искры сыплются из глаз:
Боюсь его. Он, мама, добрый,
Его душа болит за нас.
За жизни глупость и неправду,
Несправедливость и за ложь.
Сказал он мне, что дал он клятву…
Уснул, пускай спит, не тревожь!
…………………………..
И делать нечего – уснул я
И долго слышал голоса:
Он ничего, такой культурный:
Живи! Прокормим подлеца!

* * *
Вернулась весна и живое вокруг
Проснулось, и снег сошел.
Зеленым дымочком окутан луг
И желтым цветет косогор.
Лед опростала, очистила плес,
Вдохнула тепло река,
Мост над потоком на тонких ногах
Дно не найдет. Пока
Еще вьюги и холод зимы
Пустыни белесая жуть
Помнит природа, хоть страхи ушли,
И жизнь распахнула путь.
Дорожка степная – короткий этап
С мая и по сентябрь,
Летние грезы, осени мрак
Проглотит. А как их жаль!

* * *
?Я хуже, чем ты говоришь?,
Себе я давненько не верю,
И стыдно мне, если глядишь,
И ждешь, чтоб ушел я за двери.
Желанье твое не ново,
Его я давно ощущаю
И холодность взгляда, и слов
И в страх расставанья играю…
А птичка устало поет,
И перышки чистит, и клетку,
И будто бы в гости зовет –
Слова разлетаются с ветки.
И эта игра по сей день
Меня отвлекает от мысли,
Что разные мы и теперь
И тем, что недавно, не числим.
Прошло, пролетело, и нет,
Огня нет и звона металла,
А есть лишь игра, есть и жест –
Любовь невозможною стала.
?Я хуже, чем ты говоришь?,
Я вру и давно не краснею,
И рад, если вижу, ты спишь –
И в это я тоже не верю!

* * *
Я любуюсь рукодельем
Хоть топорным, хоть ручным –
Трудно выдержать безделье,
Наплывающее, зим.
Дни без счета, все – потери,
Не убавить, не догнать,
Лязг железной мерзлой двери –
Кровь из солнца жать и жать.
Вековечное веселье –
Русь в морозах как в аду,
Душе хочется заделья,
А природа – все в трубу.
Вот и ищем весной правду,
Увернулась что от лжи,
Коль найдем немного – рады,
Крикнуть хочется – держи!
Правда капает сквозь пальцы –
Не удержишь… Как держать?
Полотенце, крестик, пяльцы –
Зимний праздник, благодать!

* * *
Денек, как ни странно, везучий,
Стихами сочится душа –
Вчерашняя буря, колючий
Взгляд зимнего зла, мертвеца
Уходит, скрывается в дымке,
Грозится придти – чудеса!
Капелью стеклянною льдинке
Весна молодая краса
Звонит на прощанье, мигает,
Ловя луч небес золотой,
Прощает: Уходишь? – сгорает
От счастья, от встречи с весной.

* * *
Я пишу о том, что было,
Что вернуть, увы, нельзя…
Как далеко то – могила
Впереди, увы, друзья…

* * *
Лепесточек прилепился
На ботинок дорогой.
Взгляд поднять? А ей проститься
Не захочется со мной?
Лепесток весны, сирени,
Вспыхни сказкой! Детства миг,
Стань цветочком одолении,
Подними глаза, вглядись!
Что начертано судьбою,
Изменить о, если б мог!
Здравствуй, милая! С тобою
Вновь нас сталкивает рок.
Ну, а дальше – вам понятно,
Я живу, как жил – один,
От того и речь невнятна –
Сам себе я господин.

* * *
Бушует три дня океан,
Грызет хрущ земли одинокой –
Наш остров. Его капитан
Хрипит от простуды жестокой.
Маяк, помигав чуть, погас,
И радио, нет давно связи.
И зимние звезды – парад –
Увидим, как только разъяснит.
Разъяснит? Надежда жива.
А хватит ли жизни дождаться?
Слова, все пустые слова –
За ними и только спасаться.
Грызет и ревет как медведь,
И воет, и бьет страшно, насмерть!
На это не то, что смотреть,
А думать об этом опасно.
Его разудалая мощь,
Жестокое злобное действо
Зовет нас как будто помочь…
Но как? Нет управы, нет средства.

* * *
Я лежу на траве
Под березовой тенью
И смотрю: в мураве
Расправляет жизнь звенья.
Я нечаянно их помешал,
Как ложился.
Мотылек от двоих мурашей…
Не отбиться…
Лучик солнца блеснул –
Ветерок листву тронул,
И я сладко заснул –
Провалился как в омут.
И не снилось мне там,
И покойно так было –
Лето жду, по местам
Походить, чтоб вернуло
Мою память и мать,
Чтоб опять была рядом,
Попытаться понять
Доброту тихо, ладом.

* * *
Время безжалостный вор несусветный
Уносит мгновения счастья, любовь.
Лишь белые вехи – мороз и метели
Хладят закипевшую суетно кровь.

* * *
Бодрит проклятие, позор,
На путь другой нас наставляет
И на всю жизнь с собою спор –
Так память долго не прощает.
Благословение несет
Нам радость жизни одоленья
И мыслей сладких хоровод,
И окружает вдохновенье.
Но что для нас вреднее все ж?
Проклятье иль благословенье?
Кто для судьбы, на взгляд пригож
Всего лишь чрез одно мгновенье?

* * *
?В развалинах мерцает огонек?
И тени бестелесные там бродят,
И что-то ищут. Теням невдомек,
Что хоровод их нынче в моду входит.
Такое бессердечие вокруг –
Обманщики себя не утруждают,
Не допускают ни малейших мук,
Чтоб скрыть вранье, которое сливают.
И слушаем. А делать что еще?
Наши возражения им в уши
Не попадут. Они, увы, хамье,
А из хамья и паны глухи слушать.

* * *
Как измерить нам жизнь?
Днями радости, бед?
Непогодой дождливой?
Мокрой осени след
Будет в лывах шептать:
Ты не жди, не бранись
С единицей тоски
Ночью темной смирись.
Разлеталась душа
Хочет мир весь объять,
Но мигает свеча –
Не помочь, не догнать.

* * *
Я пишу о жизни,
Мысли тонки, вьются,
Как после болезни
Солнышко на блюдце.
Как цветок завядший
Помнит свое счастье,
Так поэтом ставший,
Дух себе не властен.
Шепчет кто-то песни,
Напевает, пишет,
С ним приходят вести.
Будто всех он слышит.
И травинку в поле,
Ширмача, Параску,
Что несет в подоле
Беленькую ласку.
Ласка испугалась
Драки кобелиной
Как мы ни старались
Умерла невинно.
Я пишу о смерти –
Без нее, ну, как же?
Это тоже вести
И нисколь не гаже.
Дал мне бог тоскою
Полно насладиться
Тяжело, не скрою,
В груди сердцу биться.
Дал мне бог тоскою
Длину жизни мерить –
Ночкой воровскою
Нараспашку двери.
И что ценно знаю,
Но принять мне трудно –
Мне не надо раю
Жить уж очень чудно!

* * *
Охота видеть синее,
Не бусое, линялое,
А синее, пресинее,
С голубкой, одеялое.
И звездочки по бархату
И пламень – жара-птица,
Что на рогах сохатого
Привычная гнездится.
И песнь поет загадочно,
И клонит песня в сон…
От жизни от припадочной
Не тронуться б умом!

* * *
Годы кривоногие,
Галифе ушастые
Сапогами горло жмут
Бирючине властному.
Всходит солнце нехотя –
Страшно вниз глядеть:
Голое голодному
Что-нибудь ответь.
Души одинокие
Носит в поле ветер
У поэта строками
Слезы горе крепят.
Возносилась жизнью ложь
Выше горы праведной
И повисло мутно – ждешь
Казни твердокаменной.
Годы кривоногие
Подточила ржа,
Галифасты прокляты
Горечью до дна,
И теперь растущее
Бледное злобье
На остатках плющенных
В танце воронье –
Фраки кривоногие,
Бентли, куршавель,
Речи прежни, строгие –
Спробуй, не поверь!
И несут Россиюшку
Теперь точно в рай,
Дурочку, дубинушку,
Наш любимый край.

* * *
Трясутся губки у лигарха –
Опять должна ему страна
За его папу вертопраха,
Да и за деда – топтуна.
Не расплатиться с ним России,
Засохнет в выме молоко –
Они тебя себе спросили
У дяди в дальнем далеко.
И строговат как будто дядя –
За его имя сразу срок,
Охота жить, на дядю глядя
И он дает нам: Сколько мог!
Щедрее черный, волосатый
Не может быть – ему пришло.
Учил его отец носатый
Не надсажать свое горло.
И пиплу, плесени и пыли
Под одеялом все равно:
Когда его, где предки жили –
Все неизвестно, все темно.
Трясутся губки у лигарха –
Народ хоть возится в пыли,
Он не такой, в нем нету страха,
Вот-вот скомандует: Вали!

* * *
Смерть подведет итог всей жизни:
Недолго помнят лишь того,
Кто зла не сделал, и на тризне
Его помянут за добро.
И вспомнят, как страданье принял,
Терпел обиду ни за что,
И с ним запомнят, еще имя
Запомнят деспота его.
Коль человеком подлость правит,
И не подвержен он стыду –
Надолго память он оставит,
Хоть и давно сгорел в аду.

* * *
Напоить коня поеду
Или лучше поведу –
Пусть ступает, дышит следом,
Косит глазом на ходу.
Конь идет, стрижет ушами:
То вперед, то вниз, то в бок,
Хвостом хлещет –
С паутами бой ведет.
Он, если б мог
Меня бросить, забыть дружбу,
Строгость добрую забыть –
Все забыть, казачью службу
И свободой степной жить,
Но давно мы с ним друзьями
Все поровну между нас…
Вот дорожка вниз, ярами –
Речка там течет как раз.
Конь попил и мочит губы,
Постоял, взглянул наверх –
Наверху на ветке чудо,
Журавль белый, старый стерх.
Он давнишний здесь насельник,
Я парнишкой знал его,
Он охотник, не бездельник,
В камышах его гнездо.
Конь задумался, на воду
Засмотрелся, чуть заснул –
Старый мерин в непогоду
Он невесел, мрачен, хмур…
Я стоял, и вспоминалось –
Косяком давным-давно
Моя молодость металась
По степи… Как жив? Чудно…

* * *
Весна, солнце – в огороде
Плуг оттаявший стоит –
Скоро, скоро дни подходят
Ярь пахать нам предстоит.
А пока оглажу лемех,
Ржу местами подотру
И в колеса деготь свежий,
Мазь колесную налью.
Борону к стене приставлю –
Зубья, гайки подверну…
Весну красную прославлю,
Воздух лета обойму.

* * *
Опять скребется в окна ветер,
Вновь непогода, холодно…
Опять рассвет, как ночь – несветел,
И день как будто, а темно.
Пойду в сарай скамейку ладить,
Из банок ковшиков набью.
Зачем? А кто его и знаить!
Как угадать судьбу свою?