Деревенская жизнь
Отгорела пожарами осень,
И зима уж стучится в окно,
Хоть декабрь ещё ветрен и слёзен,
Да и снег - не бело полотно.
Лишь рябины кроваво-червонны,
Им дожди да снега лишь вода,
Да у прясла склоненные клёны,
А вокруг лопухи-лебеда.
Не хотелось бы в зиму с травою,
Не попрёшься же в снега с топором.
Может вьюга завьюжит-завоет,
И прикроет всё белым ковром.
Мне пробить бы тропинку к воротам,
Может кто и заглянет на чай,
Что-то ломом махать неохота,
А потом ещё бегай-встречай.
Доживём как-нибудь мы до мая:
Кот Василь, да с ним рядышком я,
Дверь открыл и сто метров до рая,
Стул - его, раскладушка моя.
А там утро, Василь за ворота,
Наварю-ка ему я ухи,
Но вот рыба в замёрзшем болоте,
А в сарае одни петухи.
Не по нраву мне кровушка птичья,
Да и мяса - лишь перьев власы.
Загляну-ка в ларёк, для приличья,
И возьму на двоих колбасы.
И зима уж стучится в окно,
Хоть декабрь ещё ветрен и слёзен,
Да и снег - не бело полотно.
Лишь рябины кроваво-червонны,
Им дожди да снега лишь вода,
Да у прясла склоненные клёны,
А вокруг лопухи-лебеда.
Не хотелось бы в зиму с травою,
Не попрёшься же в снега с топором.
Может вьюга завьюжит-завоет,
И прикроет всё белым ковром.
Мне пробить бы тропинку к воротам,
Может кто и заглянет на чай,
Что-то ломом махать неохота,
А потом ещё бегай-встречай.
Доживём как-нибудь мы до мая:
Кот Василь, да с ним рядышком я,
Дверь открыл и сто метров до рая,
Стул - его, раскладушка моя.
А там утро, Василь за ворота,
Наварю-ка ему я ухи,
Но вот рыба в замёрзшем болоте,
А в сарае одни петухи.
Не по нраву мне кровушка птичья,
Да и мяса - лишь перьев власы.
Загляну-ка в ларёк, для приличья,
И возьму на двоих колбасы.
Метки: