Наверно скажет Господи прости

Есть быль одна, хотелось мне стихами,
Поведать Вам, верней давно хотел.
Но как бывает часто в жизни с нами,
Плод не падёт, покуда не созрел.



**********************************



История случилась в прошлом веке,
В конце двадцатых сумрачных годов.
Когда под лозунгом, что всё для человека,
Не мало плеч покинуло голов.

В одном уездном, маленьком селение,
Епископ жил - он вышел на покой.
Селу не повезло, под воскресение,
Вошла туда команда на постой.

Команда называлась "Продразверстка",
Ходила, отбирала всё, что есть.
В отряде в основном одни подростки,
Не знавшие про совесть и про честь.

В кожанках, с револьверами, охраной,
К епископу они вломились в дом.
Потребовали выдать без обмана,
Съедобное, что было в доме том.

Увидев вдруг, владыку в облаченье,
В неистовство пришёл их командир.
Устроить захотелось представленье,
Такое, чтоб запомнил здешний мир.

Схватил он старика за бородёнку,
И молвили командные уста:
-Коль хочешь жить-покинь свою избёнку,
При людях отрекайся от Христа-

Епископа штыками подгоняя,
На улицу босого повели.
На площадь всё селение сгоняя,
Над дедом издевались, как могли.

Затем начальник, вынув из кармана,
В епископа направил свой наган.
При этом, командир сказал селянам:
-Сейчас пред вами вскроется обман.

Ваш поп решил и честно, и правдиво,
На этот раз секрет свой обнажить-
Наган в его руке плясал красиво,
И он позволил старцу говорить.

Епископ сгорбился от холода, от боли,
От страха, что всего его сковал,
Уж, кто там ведает,но вольно иль невольно,
Слова такие в этот миг сказал:

-Простите люди добрые за годы,
Которые я тут бесстыдно врал.
Про веру в Бога, мир иной природы,
Все эти сказки сам я сочинял.

Нет Бога, нет Святого Духа,
При вас я отрекаюсь от Христа.
-Иуда- где-то крикнула старуха,
Другие молча стиснули уста.

-Ну,вот и всё,закончим представленье,
Сейчас живее к печкам, по домам.
А завтра утром, всем своим селеньем,
Придёте к продовольственным складам.

Народ исчез, как схлынула лавина,
Подходит командир - старик дрожит.
-Да ты, владыка, просто молодчина,
Ступай домой, власть разрешает жить.

Но жизненный уклад не получался,
Хотя давно уехал продотряд.
Епископ с этих пор не облачался,
Сидел он в хате день и ночь подряд.

Сидел, молчал и ничего не делал,
Не мог молиться, мало ел и пил.
Не понимал, не помнил, что наделал?
Как будто кто-то памяти лишил.

Сначала на него с обидой бабки,
Кидали камни, в хату, в огород.
Но жизнь неслась, летела без оглядки,
С трудом огромным выживал народ.

Епископ тоже, вопреки всем бедам,
Ведь в доме у него келейник жил.
Он целый год ухаживал за дедом
И день, и ночь в молитвах проводил.

Приходит лето, вроде стало легче,
Но вот под утро, вдруг, епископ встал.
Накинув снова мантию на плечи,
Келейнику тихонечко сказал:

-Беги мой друг в соседнее селение,
Веди скорей сюда отца Андрея.
Последнее сегодня воскресение,
Беги сынок, а то я не успею.

Келейник понял, мигом удалился,
Пред Образами пал старик на пол.
Горели свечи, он в слезах молился,
Пока отец Андрей не подошел.

Но только он вошёл - погасли свечи,
Епископ ,вдруг, застыл, в одно мгновенье.
Удар его хватил и он под вечер,
Ушёл, без покаянья, причащенья.

А дальше хуже, ночью печь внезапно,
Обрушилась и загорелся дом.
Келейник объяснял довольно внятно,
До печки не дотрагивался он.

Так и стояло долго пепелище,
На месте, где скончался Архиерей.
Не строили там до войны жилища,
Не трогают то место по сей день.

Что было дальше? Кто же его знает,
Неведомы за гранью той пути.
Но тот кто цену слову понимает,
Наверно скажет: - Господи, прости.


24.12.2016г.