Крайние меры. Страшные мысли...

Лакейско-холопское быдло - *
Такой вот всеобщий... атас. **
А мне впрямь писать-то обрыдло!
Звоню всем во всю всякий раз

В надежде, что совесть проснётся...
И эта... ну, как её? Честь!
Над нами и мир-то смеётся.
И что в нас осталось? Что есть?

Быть может, уже мы не люди,
Коль нас так дербанят ж**ы.
Ведь всех разложили на блюде!
Не зрим что ли общей беды?

Животные только начала
Способны в себе и валять.
Всяк третий средь русского "бала" -
Иль вор, или трус, или б***ь...

Как мало в г***е - человека,
Повсюду сверкает ОНО.
Смотрю - предо мною калека...
Скорблю. Дуракам всё равно?

Смели всё враги подчистую.
Захвачен... ну, полностью мир.
Кому я ещё что-то вдую,
Коль русский народ стал так сир?

Пошёл я на крайние меры,
Такое сейчас написав.
И день вон какой-то сплошь серый
Завис... над землёй, как удав...


* Или: "Плебейско-холопское...".

** Или: "Таков стал народ без прикрас".

"Русский народ - это быдло!" Здорово звучит? А правда в этом есть? Когда я пишу такое, то думаю: "А вдруг в русском человеке что-то взыграет! Оскорблённое достоинство, например. И хорошо, если это что-то... будет направлено не против меня или не только против меня. А осталось ли оно? Или... всё - божья роса?" Остальное так ли важно мне? Когда великий рабский народ поумнеет? Когда он проснётся, чёрт возьми? После смерти? Смотрю с ужасом, жалостью и скорбью на всё происходящее. И негодую, и презираю... Пишу каждый день. Как остановиться?