Двадцать лет и еще целых пять

Под завесою древних икон
В одиночестве старого храма
Никого... лишь стоял только он
И лампады горели упрямо.

Нимбы ликов искрились от них,
Запах ладана въелся в столетья.
Он шептал свой молитвенный стих
На краю своего долголетья.

Двадцать лет и еще целых пять
Он топтал этой жизни дороги,
Только счастья не смог отыскать,
Ведь не те берегли его "боги".

Двадцать лет и еще целых пять
Рядом с храмом бродил по планете.
Столько жизни пришлось потерять...
Здесь крестили его на рассвете.