III. Над Атлантиком 5. Екатерина

Тень облаков опять ползёт по саду,
обозначая прохожденье дня...
Так мерный звук часов сопровождает
движения когтей — работу времени,
что выедает глаза агатовые,
вместо них вставляет гальку
в твой уставший череп... А к чему?
Ведь, впрочем, даже если б ты могла пролить
белила цинка на пергамент кожи
и стереть следы прошедших между ног
твоих, следы дошедших глубже,
оставивших, как в гипсе, отпечаток в мозге,
ему бы всё равно была милей другая...

Как этот мир несправедлив! А бог,
не отвергая жертвы, не приносит
забвения желанию... Смешна
старуха в облаченьи власти,
дрожащею державою в руке маня
красивого ублюдка, задыхаясь волнением,
взводя его на императорское ложе...
чтоб быть отвергнутой потом... Власть —
издёвка и более ничто, когда и на коленях
ползла бы ты и повторяла
движенья молодого тела, рождённого
во совершенстве плоти.
Но силы нет вложить способной
в чужую душу пепел твоей жажды...
Смирись!

Уж скоро вечер, и гвардеец
придёт, в почтении неся светильник.
И горд он милостью... Зардеет
огонь в покоях Матушки... насильно
ты улыбнёшься и протянешь руку
для поцелуя и взойдёшь на ложе...

Ах, жизнь лишь балаган, средь прочих кукол
тебя там водят на верёвке тоже.

Он молод и красив, собачья радость
живёт в прозрачных голубых зрачках,
услужливость императрице... надо
его, наверно, чем-то подарить ... и выслать вон!

И будешь вспоминать глаза другие,
политые прохладным безразличьем к своей
судьбе и к судьбам прочих...и руку твёрдую
скользящую по телу, по дряблой плоти...
Не ты ему оказывала милость, а он тебе,
когда он закрывал глаза, он верно представлял другую
в воображеньи и скользил по телу...
скользил по телу твёрдою рукой...
О боже, боже!!! А потом —
письмо с прошеньем об отправке
на Каспий или в Крым.
Скорее примет смерть он
на мусульманском ятагане,
чем будет разделять с тобою ложе.
Она ему милей, чем ты...
Ну что же... пусть...

Перо!!! Бумагу!!! Завтра поутру
доставить в крепость и предать поспешной
милосердной быстрой смерти С.Т.,
раба императрицы и божия.
И подпись... быстро высохнут чернила,
засохнет кровь и высохнет слеза.

Свободна? Наконец?... Тень облаков
опять ползёт по саду
и плещет пламя винное в бокале,
обозначая волю и стремленье
и перемену участи... Увы!