Сказка о канатоходцах

Мы были канатоходцами -
два брата и я, сестра.
И цирк нам светил оконцами,
твердя, что уже пора.
Бродяги – увы, не с севера,
чужие любым ветрам,
мы труппу назвали ?клевером?
и ночь нам была тесна.
И сколь городов объездили,
все были совсем не те.
Но отзывы слыша лестные,
смеялись сей простоте.
Мы были канатоходцами,
мы знали, что смерть есть ложь,
ценили лишь солнце и
при бедах шептали – что ж.
Над морем и между башнями
протягивали канат.
А дети кричали: ?Страшно ли??,
я тихо шептала: ?да?.
Бесстрашны? Ошиблись мнением!
Мы жили навзрыд, навзмах,
а вы, ваши жизни бренные,
зажать так легко в кулак.
*
А старшего звали Каином,
а младшего – да, Авель.
Вот только не знали рая мы,
а знали, что значит мель.
И бедности руки черствые
лупили нас – нет, не вскользь,
а солнце бросалось россыпью
лучей - будто наискось.
Мария мне было имечко.
Носить его - в кандалах
ходить, говорить лишь притчами,
ведь кто-то смотрел, и страх
в глазах его бился волнами
как будто вот-вот потоп...
Мы жили разумно строгими,
стремясь каждый в свой окоп,
ночами чтоб жизнь разгадывать,
на картах судьбу свою
и все, что звалось преградами
ломать на ином корню.

*
Мы были канатоходцами,
над пропастью. Каждый день
мы были навек искромсаны,
таким был весь наш обмен -
наш страх, наши слезы, почести
на деньги, на жизнь, на сон.
И места здесь нет для робости.
А взгляды иных икон –
Божились, крестились, падали
другие, а мы - мы врозь
дышали – как сладко – ладаном,
и думали, что насквозь
нас видят. И это плохо ли?
Какая уж тут игра,
когда за людей упреками
смеется нам детвора.
А детям все тайны ведомы,
и вправду их нет мудрей.
Канатной дорогой скреплены,
и Боже храни нас с ней.

Легендами жизнь опутана.
Мы связаны стариной,
Живыми, как море, путами
и горькой хмельной весной.
А братьям ведь смерть завещана
от самой родной руки.
А я небесам обещана.
И что теперь - дни легки.
Мы стали канатоходцами,
как будто бы не всерьез,
но были согреты солнцем и
куда бы нас не занес
наш ветер - восточный, северный,
дорога ведет вперед.
Мы были - остались - бренными
и точно - пришел черед.
Средь истовых восклицаний я
всегда выбирала: ?Нет!?
Печальные прорицания
составили наш завет.
И Каин, мой брат, мой преданный
по крови и по душе
сражен был огнем неведомым.
Фанфары, хлопки, туше.
Авель, погубивший Каина,
обрекший свою сестру
брести по чужим окраинам
и помнить детей игру
в бессмертных, свободных, выживших –
навеки, навеки прочь.
Легенды считать ошибками,
иль клясть мне седую ночь,
без разницы. Запах ладана
и моря глухой прибой.

Мария, отбрось сей саван ты
и полно, ступай домой.