Полустихотворное обращение одной таблетки к людям

Привет, люди и деточки! Пишет вам таблеточка, изготовленная фармацевтами в идеально белых халатах, обусловленная рецептами ученого дяди, пропавшего в датах. Запаянная в упаковку пальчиками неизвестных полукровок-мальчиков. Неважно, откуда и кто там они; главное, что сестёр груда и то, что работали… Помню, как сотрясало и потелось в самолете; как на волю бросало на грузчиковой работе…
Уже не важно, какого ты рода когда наступает аптечная свобода! Под руководством по духу нашей толстой аптекарши тети Наташи. Рябою старческой рукою отдает упаковочный дом едва сошедшей с больничного покою тяжело дышащей и едва пишущей госпоже Фром. Дамочка слегка поражена и рада, что продолжается жизни награда. Если б такие как я не лечили, почти все из людья бы лежали в могиле. Печальная правда – не правда ли?! Если бы нас вдруг на свет не пустили - жили бы только крепыши, а о ком бы заботились, кого бы любили - где бы были понятия сердца, души … если б жизнь не сохраняли слабеющим, а бросали в смертельном жару огнегреющем?!
Но госпожа о таком и не мыслила – и будто тайком водички начислила, меня из скорлупы достала, врачебную клинопись прочитала ... Всё спокойно и впало, не пахнет войной - готова к ритуалу соединения со мной. И я жду – не дождусь, клянусь! своего растворения в тёте, противной как чебурек и появления в природе её журчащих кровяных рек… Вот я уже в море желтой табакослюны, затем – на просторе пищеводной страны; масса желудочно-кишечных витков и мои атомы попадают в кровь!
Всё доехала, нет меня… вот так мы носимся день ото дня! Да, мертва как субстанция, но след моих действий в вашей улыбке; вы - моя последняя станция, но не злюсь, ведь не совершаю ошибки! Так вот… человеческий род, желаю и вам постоянно в других растворяться, разрушительной и бездельной твари не уподобляться! Моей же любви сдернута чека; живите и радуйте! тэчека