Маркотхская легенда

Фантазия на тему местной легенды.

От Каспия к Черному морю
Раскинулся гордый Кавказ:
Долины цветущих предгорий,
И гор величавый каскад,
И снегом покрытые пики,
И Причерноморья хребты,
Где чаек тревожные клики
В пучину летят с высоты.

Скалистые гряды Кавказа
Немало загадок таят.
Легенды и древние сказы
Таинственной силой манят.

***

I.
Когда-то давно за Маркотхом *
Старик Великан проживал.
Был весел и щедр, и охотно
Своих дочерей баловал.

Но время неслось неустанно:
Взрослели они, и к мужьям
Разъехались в дальние страны.
Осталась одна – Мариям.

Известно: души в ней не чаял,
В дочурке, седой аксакал!
Но, как-то однажды, причалил
Корабль у подножия скал.

Со сходен юнец смуглолицый
На берег сошел не спеша…
Как будто бы раненой птицей,
Отца встрепенулась душа.

А юный купец на охоту
Отправиться в горы решил.
Он легкой и быстрой походкой
За горный хребет поспешил.

Поднялся к вершине и видит:
У дерева дева стоит,
Рукою оперлась о выступ,
Печально на море глядит.

Спустился купец осторожно
И замер вдали, чуть дыша.
А глаз оторвать все не может:
Ну как же она хороша!

Румянец на щечках, а очи –
Так ясны, что неба лазурь!
И брови – черней темной ночи,
Как птицы, предвестницы бурь.

Вдруг девушка вскрикнула звонко,
Умчалась по тропке лесой.
А девичий стан ее тонкий
Вдали промелькнул стороной.

Ее красотой очарован,
Стоял он в укрытье своем
Какое-то время. Взволнован,
Сжимал дорогое ружье.

Не помня совсем про охоту,
И как оказался он здесь,
Он поднял глаза к небосводу,
Чтоб Богу молитву принесть.

Она во плоти, иль виденье
Господь его сердцу послал?..
Очнувшись от оцепененья,
За девушкой он побежал.

Но, чтоб не спугнуть, ненароком,
Своим появленьем ее,
Он шаг свой сдержал и в высоком
Уступе упрятал ружье.


II.
Крадучись за ней осторожно,
У сакли он деву нагнал.
А там, у вершины подножья,
Стоит великан-аксакал.

Красотка пред ним преклонила
Колени в смиренье своем.
Он ей улыбается мило
И волосы гладит ее.

– Отец, так на сердце тревожно,
Трепещет оно, как птенец.
Предвижу я: скоро, возможно,
Тебя я покину, отец.

Наш дом, и родимые горы,
И звонкую песню ручья…
На радость ли, или на горе
Мне снятся чужие края.

Какой-то неведомой силой
Видения эти манят.
В них вижу я: суженый милый
В объятья встречает меня.

И сны эти часты и странны…
Что ждать мне? Скажи, наконец!
Отец мой родимый, мне страшно.
Но радостно тоже, отец.

– Дочь милая, ласковый лучик,
Тебя я с любовью взрастил.
Тебе ль не давал я все лучшее?
Но знай: от судьбы не уйти!

Так будь же ты ею хранима.
Что свыше дано – тому быть!
Покорна будь, мужем любима,
А я буду вечно любить.


Не плачь обо мне, дорогая,
Моя ненаглядная дочь.
Тебя от себя отрывая,
Тоску я смогу превозмочь.


III.
У грота купец притаился,
Ступив в неширокий проем.
Но вот, наконец, он решился
Укрытье покинуть свое.

На шум аксакал обернулся,
Блеснул вдруг на солнце кинжал.
Но юноша не шевельнулся,
Смиренно и кротко стоял.

Лишь голову ниже склоняя,
Пред старцем в почтенье своем,
Он молвил: ?По лесу гуляя,
Сегодня увидел ее.

И больше никто мне не нужен,
Ее лишь хочу я обнять!
Я здесь, пред тобой, безоружен.
Ты сможешь, ты должен понять.

Любовь в моем сердце пылает,
Не в силах ее превозмочь!
Я ниц пред тобой припадаю:
Отдай за меня свою дочь!?

– О, странник! Свершилося чудо!
Я ждал этой встречи с тобой.
И спорить нисколько не буду –
Ты ей предназначен судьбой.

Мне в юности тайны Вселенной
Поведал седой звездочет.
Его наученья нетленны:
О вас я по звездам прочел.

Дитя свое, яхонт прелестный,
Я в жены тебе отдаю.
Будь мужем ей верным и честным,
Храни, как зеницу свою.


IV.
Лишь только слегка озарилась
Полоска родных берегов,
Дочь нежно с отцом распростилась.
Корабль был к отплытью готов…

Остался вдали берег милый
И гор горделивый разлет.
Душа Мариям, сизокрылой
Голубкою, рвется в полет.

Туда, где оставила юность
И старый родительский кров.
Что ждет в стороне ее южной?
И как ее встретит свекровь?

Но думы тревожные эти
Рассеялись все, будто дым.
Любовь, словно солнышко, светит
И греет сердца молодым.

Избранник умен и отчаян,
Путь долог и полон чудес.
Их штили и штормы венчали.
Их клятвы неслись до небес:

– Родная, судьба одарила
Тебя красотой неземной,
Я звать тебя буду Марией.
– Любимый, навеки – с тобой!

Бросала волна их, и ветер
Трепал паруса корабля.
И вот, наконец, на рассвете
Вдали показалась земля.

Уж виден им берег зеленый.
Все ближе до кромки земли…
Чета вдохновенных влюбленных
К полудню на берег сошли.

А здесь, у родного причала,
Где глаз не сомкнула всю ночь,
У сходен мать сына встречает.
– Вот, мама, привез тебе дочь.

И к ней он жену молодую
Подводит, главу наклоня:
– Прими эту деву простую,
Люби, как ты любишь меня…


V.
Уснули прибрежные скалы
Под тихую песню волны.
Но нет, не уснуть аксакалу:
Все мысли тревогой полны.

О дочери лишь его думы,
И слезы стекают, горьки…
И бродит всю ночь он угрюмо
По горным хребтам от тоски.

А утром, бессилен от горя,
Приляжет ничком вдоль хребта,
И шалью укроет все горы
Седая его борода.

Потом во весь рост распрямится
Он, злясь на себя самого, –
Потоком холодным помчится
К низинам вся горечь его.

И гнев его волны вздымает,
В пучине топя корабли;
С корнями легко вырывает
Деревья из лона земли.

Гремит он и воет истошно,
В ущельях пугая зверей;
И путников неосторожных,
Сбивая с дороги своей.

И злится, и злится три дня он.
Но, все ж, обуздав свой недуг,
На милость свой гнев поменяет,
И в миг успокоится вдруг.

О горькой судьбе повздыхает
На склоне последней звезды,
И облаком в небе растает
Обрывок его бороды.

А после нагонит все тучи –
Слезами на землю прольет
Он их от кручины дремучей.
Так день ото дня и живет…


VI.
Бегут за неделей недели
И дни. Вот и год пролетел…
Деревья наряды надели,
И к сроку сыночек приспел.

И мать молодая, Мария,
Прижав к сердцу счастья венец,
Вздохнув, взглядом море окинет.
Взгрустнется ей: как там отец?

Ей вспомнится берег родимый,
И горный хребет вдоль него,
И он, ее нежный родитель,
У дома стоит своего…

Ход времени неумолимо
Свое назначенье вершит:
Сыночек подрос. И Мария
С прошением к мужу спешит.

– Ты помнишь ли, милый супруг мой,
Как в дом твой несмело вошла
Я любящей, верной подругой?
Как годы с тобой провела?

В любви и в почтенье смиренном...
А нынче, прошу я простить,
Но только скажу откровенно:
Отца я хочу навестить.

Я знаю, ты в то направленье
Собрался с товаром своим.
Возьми нас с сыночком. Поверь мне:
Отец будет рад нам троим.

– Мария, – купец ей ответил, –
Я муж тебе, не господин!
Дождавшись попутного ветра,
Я свой караван снарядил.

Родная, прошу, не печалься,
Исполню я просьбу твою.
Мы завтра зарею отчалим,
Ты будешь в родимом краю…


VII.
Лишь солнце лучами коснется
Верхушек уснувших дерев,
В лощинах потоком прольется
На землю, ее обогрев,

Старик свой бешмет надевает,
Владенья обходит окрест.
А кудри его развевает
Примчавшийся с моря зюйд-вест.

Вот зрит: где под утренним светом
Мелькнула воды полоса –
Корабль, подгоняемый ветром,
Несется на всех парусах.

Тот парусник ближе и ближе.
Вот к берегу он наконец
Причалил… И голос услышал
Старик: ?Здравствуй, милый отец!?

И вот долгожданная встреча,
И внук на руках у него.
Так счастлив старик бесконечно!
И больше ему ничего

Не нужно. Ведь рядом родная
Дочь, муж ее, маленький внук.
Он радости большей не знает –
Закончилось время разлук!

Он ждал этой встречи, тоскуя,
Ночами мечтая о ней.
И с ним вся природа ликует
Сиянием солнечных дней.

От счастья лишь слезы прольются
На землю дождями опять,
И солнца промытое блюдце
По радуге будет гулять...


VIII.
Но время наступит – расстаться
С родными придется ему.
Опять предстоит оставаться
На склонах хребта одному…

От встречи до встречи живет он:
То солнце в душе, то буран.
То в соснах шумит он высотных,
То стелет туман по горам.

То вихрем с вершины сорвется
И множество бед принесет,
То тучами ввысь вознесется –
На землю дождем упадет…


***

Давно нет в горах Великана,
Не встретить его у хребта,
Но только частенько туманом
Ложится его борода.

Он нрав, то суровый, то кроткий
Оставил Маркотху навек.
И в память об этой находке
Легенду сложил человек.




*Маркотхский хребет или Маркотх – горный хребет в северо-западной части Большого Кавказа, проходящий параллельно и южнее Главного Кавказского хребта.