Букетик сонетов О, Русь, мне дорог твой язык...
Посвящаю земле русской...
1
Руси моей таинственной язык,
Ты словно холст из звёзд-словечек мудрых,
Свечой что гаснут трепетною утром,
Чтоб показать с кончиной дня свой лик.
Руси язык, ты словно лепесток
Ромашки белой со слезой-росинкой,
То дребезжишь, как листьями осинка,
А то горишь, как пламенный восток.
Зависит всё от тех, кто говорит,
Коль от души, он сотней солнц горит,
Искрится словно в горстке перламутры,
Коль мудрецом проснётся он в тебе
Бывает что один лишь раз в судьбе,
Ты с ним - ковёр из звёзд-словечек мудрых.
2
Ты словно холст из звёзд-словечек мудрых,
Родной мой, русский, искренний язык,
В тебе и птиц в выси победный крик,
И дев святых каштановые кудри.
И яблонь цвет весеннею порой,
И гор снега, и лес, листву сронивший,
И храма крест, когда-то златом бывший,
И родничок с водою ледяной.
Всё это ты, язык мой самый чистый,
Ты и листок, и листиков мониста,
И стопка книг, а в бунт - из них костёр,
И грозен ты, коль лютый враг уж близко,
С похлёбкой ты для оборванца миска,
Свобода ты, ты с вышками забор.
3
Свечой витой, что гаснет ранним утром,
Горят слова, написанные в ночь,
В них лишь порок и мало целомудрий,
Что убежать желание есть прочь.
Я пережил душой такие ночи,
Когда строка не льётся ручейком,
И руки есть, и пламенеют очи,
Но в пропасть ты бездонную рывком.
Тогда я брел тропою в лес дремучий,
Над коем уж собрались злые тучи,
И ждал дождя холодного с небес,
И мокрый весь, но с головою светлой,
Бежал домой, собой цепляя ветви,
С надеждой, что в главе туман исчез.
4
Чтоб показать с кончиной дня свой лик
Лучам последним солнца над рекою,
Я строю храм из рукописных книг,
Дыша в тиши размерено покоем.
Тем, что давно не чувствовал умом,
Ведь в мыслях лишь перо да лист бумаги,
Да звёзд огни в безмолвии ночном,
Да строк стиха холмистые овраги.
Вокруг меня всё слоги-комары,
Как я, они устали от жары,
Им впиться бы в листок открытой кожи,
Но ночь уже, довольно их кормить,
Готовы ведь и кровь мою допить,
Они ведь так на упырей похожи.
5
Руси язык, ты словно лепесток,
Того, пятном что синим, первоцвета,
В снегах ещё ведь девственных листок,
А он уж рвётся в радужное лето.
Небесной гладью плавясь и горя,
Он тянет взор мой к той небесной сини,
Как будто цветом тёплым говоря,
Что скоро вспыхнет почками осинник.
А там листвой возьмётся березняк,
Как майских дней светящийся маяк,
И огоньки зажгут свои лампадки,
И пчёл рои закружат надо мной,
Как та метель вихрастая зимой,
В стихах свои оставив отпечатки.
6
Ромашки белой со слезой-росинкой,
В листве резной лохматый стебелёк,
Возьму в ладонь, смахнув на паутинку
Весь аромат, что пчёл лохматых влёк.
Пыльцу стряхну на маленький цветочек,
Решил природе-матушке помочь,
Чтоб зажелтел зачахший уж кружочек
И виден был он всем в глухую ночь.
Я по росе пойду, по травам диким,
Чтоб от цветов их стать мне разноликим,
И буду девок писаных пугать,
А коли нет, то с ветреным закатом,
Подамся я сквозь зарево до хаты,
Где ждёт меня моя седая мать.
7
Ты дребезжишь, как листьями осинка,
Ты песнь поёшь, как ночью стайка птиц,
Моей Руси безмерная грустинка,
У коей нет пространственных границ.
Но ты крепка, ты победишь, я знаю
И эту чернь, что с запада плывёт,
И тех, кто злом всегда нас поминает,
И тех, кто кнут с уздой для нас плетёт.
Ведь ты же Русь! Ты из росы и стали,
Тебя за годы многие познали,
Не брать коль в счёт минувшие века,
А если так, то все мы россияне,
Нам, что корабль вести, что сделать сани,
Жива коль ты, то живы мы пока.
8
Ты то горишь, как пламенный восток,
То снег метёшь, как тлен убогий запад,
Задал тебе что, Русь моя, урок,
Как освистать тебя, и как ограбить
Случилось бы, коль все твои враги,
Язык твой, Русь родная, понимали,
Кругом метель, да свист лихой пурги,
Но это здесь, в Москве, не на Ямале.
Подальше же - цепная Колыма,
Лишь первый слог, и нет уже ума,
Но там ещё промозглый запах хлада.
От этих слов лишь враг уже дрожит,
И с воплем вслух назад домой бежит,
На год-другой сюда бы всех их надо.
9
Зависит всё от тех, кто говорит,
И с кем о нас без нас ведёт беседу
Коль тот, что нет Руси, тебе твердит,
Гони его и всех, кто с ним же следом.
Таких творцов на родине полно,
Стряхнула бы их Русь, да камнем оземь,
Да всех, кто с ними рядом, заодно-
Нельзя, себя в тиранов ведь окрасим.
Так и живём мы все с колонной пятой,
Чуть-чуть унятой, чуть-чуть примятой,
А желчи-то в избытке явном в ней,
Будь начеку о, Русь моя, сегодня,
Колонна та ведь ныне так голодна,
Нужна лишь кровь младая нынче ей.
10
Коль от души, он сотней солнц горит,
Мой стих тебе, Великая Россия,
И на борьбу меня благословит
Небес святых вселенская стихия.
Я буду рад тому, что грянет гром,
Что полыхнут вдруг молнии над лугом,
Я расскажу всем о пережитом,
В стихах своих с волнительным испугом.
На свете ведь живём мы только раз,
Но для тебя найду я сотни фраз,
Где лишь Любовь о, милое Виденье,
Уста найду я нежные твои,
И на ковре из листьев и хвои,
Мы сотворим Гармонии рожденье.
11
Искрится, словно в горстке перламутры,
На тихом ставе лунная дорожка,
Мы подождём под нашим клёном утро,
Устав за день насыщенный немножко.
Присядем на густые в росах травы,
Где рядом ив склонившиеся ветви,
Я обниму свою родную паву,
Как хорошо, что ты легко одета.
Я положу на длань твою головку,
Ты скажешь мне, когда тебе неловко,
И отыщу уста твои устами,
И буду пить из них благую влагу,
Ты ведь простишь меня за грех-отвагу,
От мира же не скрыться за кустами.
12
Коль мудрецом проснётся он в тебе,
Родной язык, возьми его под руку,
И приведи его к своей избе,
Вдвоём коль вы, как лёд растает скука.
И в две руки, в два пёрышка стихи
Писаться будут мудрые, о Мире,
В котором мы живём, куя грехи,
Но только лишь астрально и в эфире.
Младенцы мы в неистовой любви,
Для нас слова, где есть любовь, новы,
Учится нам всему не дни, а годы,
И коль дойдём до финиша, где сласть,
Не злата звон, не шелест бон, не власть,
А в мир иной крутые переходы.
13
Бывает, что один лишь раз в судьбе,
Ты встретишь ту, мила душе что будет,
И без неё покажется тебе,
Не жизнь, а то, в окне что тенью блудит.
Проснувшись раз, почувствовав тепло,
Увидишь - рядом ясно солнце дремлет,
И в комнатушке станет вмиг светло,
Поймёшь ты то, что видящий лишь внемлет.
Пусть спит она, моих стихов краса,
Глаза чьи, в полдень ясный небеса,
А я глядеть на лик святой тот буду.
Пришла сама Любовь ко мне домой,
Запахло сразу летом и зимой,
И заблестели глазки-изумруды.
14
Ты с ним - ковёр из звёзд-словечек мудрых,
Язык Руси, язык моей родни,
Давно уж снег - мои густые кудри,
Но он, язык, на век, а не на дни.
Нельзя забыть всё то, что раньше ведал,
Слова они не только ведь слова,
В них и борьба с собою и победа,
Вот потому седая голова.
И пусть бела, но я не унываю,
Слова: отец и мать не забываю,
Еще слова - Отечество, родня,
Язык Руси понятен только нашим,
И мне, пишу вот, люд наш будоража,
Быть может кто-то вспомнит и меня.
15
Руси моей таинственной язык,
Ты словно холст из звёзд-словечек мудрых,
Свечой что гаснут трепетною утром,
Чтоб показать с кончиной дня свой лик.
Руси язык, ты словно лепесток
Ромашки белой со слезой-росинкой,
То дребезжишь, как листьями осинка,
А то горишь, как пламенный восток.
Зависит всё от тех, кто говорит,
Коль от души, он сотней солнц горит,
Искрится словно в горстке перламутры,
Коль мудрецом проснётся он в тебе
Бывает что один лишь раз в судьбе,
Ты с ним - ковёр, из звёзд-словечек мудрых.
1
Руси моей таинственной язык,
Ты словно холст из звёзд-словечек мудрых,
Свечой что гаснут трепетною утром,
Чтоб показать с кончиной дня свой лик.
Руси язык, ты словно лепесток
Ромашки белой со слезой-росинкой,
То дребезжишь, как листьями осинка,
А то горишь, как пламенный восток.
Зависит всё от тех, кто говорит,
Коль от души, он сотней солнц горит,
Искрится словно в горстке перламутры,
Коль мудрецом проснётся он в тебе
Бывает что один лишь раз в судьбе,
Ты с ним - ковёр из звёзд-словечек мудрых.
2
Ты словно холст из звёзд-словечек мудрых,
Родной мой, русский, искренний язык,
В тебе и птиц в выси победный крик,
И дев святых каштановые кудри.
И яблонь цвет весеннею порой,
И гор снега, и лес, листву сронивший,
И храма крест, когда-то златом бывший,
И родничок с водою ледяной.
Всё это ты, язык мой самый чистый,
Ты и листок, и листиков мониста,
И стопка книг, а в бунт - из них костёр,
И грозен ты, коль лютый враг уж близко,
С похлёбкой ты для оборванца миска,
Свобода ты, ты с вышками забор.
3
Свечой витой, что гаснет ранним утром,
Горят слова, написанные в ночь,
В них лишь порок и мало целомудрий,
Что убежать желание есть прочь.
Я пережил душой такие ночи,
Когда строка не льётся ручейком,
И руки есть, и пламенеют очи,
Но в пропасть ты бездонную рывком.
Тогда я брел тропою в лес дремучий,
Над коем уж собрались злые тучи,
И ждал дождя холодного с небес,
И мокрый весь, но с головою светлой,
Бежал домой, собой цепляя ветви,
С надеждой, что в главе туман исчез.
4
Чтоб показать с кончиной дня свой лик
Лучам последним солнца над рекою,
Я строю храм из рукописных книг,
Дыша в тиши размерено покоем.
Тем, что давно не чувствовал умом,
Ведь в мыслях лишь перо да лист бумаги,
Да звёзд огни в безмолвии ночном,
Да строк стиха холмистые овраги.
Вокруг меня всё слоги-комары,
Как я, они устали от жары,
Им впиться бы в листок открытой кожи,
Но ночь уже, довольно их кормить,
Готовы ведь и кровь мою допить,
Они ведь так на упырей похожи.
5
Руси язык, ты словно лепесток,
Того, пятном что синим, первоцвета,
В снегах ещё ведь девственных листок,
А он уж рвётся в радужное лето.
Небесной гладью плавясь и горя,
Он тянет взор мой к той небесной сини,
Как будто цветом тёплым говоря,
Что скоро вспыхнет почками осинник.
А там листвой возьмётся березняк,
Как майских дней светящийся маяк,
И огоньки зажгут свои лампадки,
И пчёл рои закружат надо мной,
Как та метель вихрастая зимой,
В стихах свои оставив отпечатки.
6
Ромашки белой со слезой-росинкой,
В листве резной лохматый стебелёк,
Возьму в ладонь, смахнув на паутинку
Весь аромат, что пчёл лохматых влёк.
Пыльцу стряхну на маленький цветочек,
Решил природе-матушке помочь,
Чтоб зажелтел зачахший уж кружочек
И виден был он всем в глухую ночь.
Я по росе пойду, по травам диким,
Чтоб от цветов их стать мне разноликим,
И буду девок писаных пугать,
А коли нет, то с ветреным закатом,
Подамся я сквозь зарево до хаты,
Где ждёт меня моя седая мать.
7
Ты дребезжишь, как листьями осинка,
Ты песнь поёшь, как ночью стайка птиц,
Моей Руси безмерная грустинка,
У коей нет пространственных границ.
Но ты крепка, ты победишь, я знаю
И эту чернь, что с запада плывёт,
И тех, кто злом всегда нас поминает,
И тех, кто кнут с уздой для нас плетёт.
Ведь ты же Русь! Ты из росы и стали,
Тебя за годы многие познали,
Не брать коль в счёт минувшие века,
А если так, то все мы россияне,
Нам, что корабль вести, что сделать сани,
Жива коль ты, то живы мы пока.
8
Ты то горишь, как пламенный восток,
То снег метёшь, как тлен убогий запад,
Задал тебе что, Русь моя, урок,
Как освистать тебя, и как ограбить
Случилось бы, коль все твои враги,
Язык твой, Русь родная, понимали,
Кругом метель, да свист лихой пурги,
Но это здесь, в Москве, не на Ямале.
Подальше же - цепная Колыма,
Лишь первый слог, и нет уже ума,
Но там ещё промозглый запах хлада.
От этих слов лишь враг уже дрожит,
И с воплем вслух назад домой бежит,
На год-другой сюда бы всех их надо.
9
Зависит всё от тех, кто говорит,
И с кем о нас без нас ведёт беседу
Коль тот, что нет Руси, тебе твердит,
Гони его и всех, кто с ним же следом.
Таких творцов на родине полно,
Стряхнула бы их Русь, да камнем оземь,
Да всех, кто с ними рядом, заодно-
Нельзя, себя в тиранов ведь окрасим.
Так и живём мы все с колонной пятой,
Чуть-чуть унятой, чуть-чуть примятой,
А желчи-то в избытке явном в ней,
Будь начеку о, Русь моя, сегодня,
Колонна та ведь ныне так голодна,
Нужна лишь кровь младая нынче ей.
10
Коль от души, он сотней солнц горит,
Мой стих тебе, Великая Россия,
И на борьбу меня благословит
Небес святых вселенская стихия.
Я буду рад тому, что грянет гром,
Что полыхнут вдруг молнии над лугом,
Я расскажу всем о пережитом,
В стихах своих с волнительным испугом.
На свете ведь живём мы только раз,
Но для тебя найду я сотни фраз,
Где лишь Любовь о, милое Виденье,
Уста найду я нежные твои,
И на ковре из листьев и хвои,
Мы сотворим Гармонии рожденье.
11
Искрится, словно в горстке перламутры,
На тихом ставе лунная дорожка,
Мы подождём под нашим клёном утро,
Устав за день насыщенный немножко.
Присядем на густые в росах травы,
Где рядом ив склонившиеся ветви,
Я обниму свою родную паву,
Как хорошо, что ты легко одета.
Я положу на длань твою головку,
Ты скажешь мне, когда тебе неловко,
И отыщу уста твои устами,
И буду пить из них благую влагу,
Ты ведь простишь меня за грех-отвагу,
От мира же не скрыться за кустами.
12
Коль мудрецом проснётся он в тебе,
Родной язык, возьми его под руку,
И приведи его к своей избе,
Вдвоём коль вы, как лёд растает скука.
И в две руки, в два пёрышка стихи
Писаться будут мудрые, о Мире,
В котором мы живём, куя грехи,
Но только лишь астрально и в эфире.
Младенцы мы в неистовой любви,
Для нас слова, где есть любовь, новы,
Учится нам всему не дни, а годы,
И коль дойдём до финиша, где сласть,
Не злата звон, не шелест бон, не власть,
А в мир иной крутые переходы.
13
Бывает, что один лишь раз в судьбе,
Ты встретишь ту, мила душе что будет,
И без неё покажется тебе,
Не жизнь, а то, в окне что тенью блудит.
Проснувшись раз, почувствовав тепло,
Увидишь - рядом ясно солнце дремлет,
И в комнатушке станет вмиг светло,
Поймёшь ты то, что видящий лишь внемлет.
Пусть спит она, моих стихов краса,
Глаза чьи, в полдень ясный небеса,
А я глядеть на лик святой тот буду.
Пришла сама Любовь ко мне домой,
Запахло сразу летом и зимой,
И заблестели глазки-изумруды.
14
Ты с ним - ковёр из звёзд-словечек мудрых,
Язык Руси, язык моей родни,
Давно уж снег - мои густые кудри,
Но он, язык, на век, а не на дни.
Нельзя забыть всё то, что раньше ведал,
Слова они не только ведь слова,
В них и борьба с собою и победа,
Вот потому седая голова.
И пусть бела, но я не унываю,
Слова: отец и мать не забываю,
Еще слова - Отечество, родня,
Язык Руси понятен только нашим,
И мне, пишу вот, люд наш будоража,
Быть может кто-то вспомнит и меня.
15
Руси моей таинственной язык,
Ты словно холст из звёзд-словечек мудрых,
Свечой что гаснут трепетною утром,
Чтоб показать с кончиной дня свой лик.
Руси язык, ты словно лепесток
Ромашки белой со слезой-росинкой,
То дребезжишь, как листьями осинка,
А то горишь, как пламенный восток.
Зависит всё от тех, кто говорит,
Коль от души, он сотней солнц горит,
Искрится словно в горстке перламутры,
Коль мудрецом проснётся он в тебе
Бывает что один лишь раз в судьбе,
Ты с ним - ковёр, из звёзд-словечек мудрых.
Метки:
