Ушло всё...

Давно нет зова сердца к вишням сада,
К избе из глины, крытой камышом,
И к лопухам у сломанной ограды,
К стволам рябинок, что над шалашом.

Дороже стало то, что там осталось:
Уставшей мамы грустные глаза,
Ладонь её, что рук моих касалась,
И на щеках её горячая слеза.

Её утрами сдавленные вздохи,
Видать дела у нас совсем уж плохи,
Коль ко столу лишь хлеб, да жидкий чай.

Но всё прошло, скорей, совсем пропало,
Как будто всё снесло стихийным палом,
Лишь я, уж сед, остался невзначай.