плач по каину

в раю – для неё – зима.
ева зябнет (душа беззащитней тела),
укрывается шкурой убитого мужем льва.
иней ползёт по плодам омелой. вечность заледенела,
даже звуки застыли – не складываются слова,
тем паче, в слово. нет основы.
названа просто – жизнь, а принесла – смерть.
съевший себя зверь. червивое пятнышко на роду.

- ка-а-ин...
- в аду.
- кровинка моя в аду!
- авель обещал заскочить на этой неделе.
- глаза б на него не глядели, снова станет нудеть:
"мам, пожалей сад – яблочные огрызки, что кости, хрустят под ногами.
вот папа на всё восклицает – "амен!", его не тревожат беспутные голоса".

а ей бы – назад, на голубой шарик:
где она большая, где медовые волосы и огненные глаза,
грудь звенит молоком, первенца в люльке качают птицы,
адам строит новый дом. жить бы да жить втроём.

поздно...

опять не спится.
вынимая перо из ножен, ева пишет письмо:
"боже, что своего сотворили люди, кроме грехов и детей?!
не всех одинаково любим, бывает – кого-то сильней.
ты же сам – родитель, но мы для тебя не равны.
равенство – выдумка сатаны, а я – не в его свите.
надежда длиннее ночи. всё забери, чем наш мирок богат,
но будь милосерден, отче, дай согреться – открой мне ад!"