Как фрески Джотто
Прощальных песен не пою,
Не очаровываюсь, и не прощаю,
Лишь чествую я вечную весну,
И упиваюсь я прекрасным взглядом,
Венецианский реквием, стеклом
Прозрачных долгих звучных капель,
Как Данте полный перевод,
Италия – свет римских упований.
Противоречия гласят,
А истина всегда первична,
Стихи транзитом нынче
Без пера, на мониторах
Недосказанность допишут,
Как фрески Джотто
Заставляют ждать проникновенности
В язык тот величавый.
Неважен стиль, и красок пестрота,
Когда что быть должно,
Ещё не стало.
Преображением из Ватикана
Неверие низложено, как зло,
А Страшный суд для сердца нитью
Красной.
Прощание живёт здесь,
Притаивши дух,
И вызывает лишь румянец
У тех, кто совестью не чист.
Блеск месяца над Ватиканом –
Сикстинской песни динамизм.
Стремительный полёт, и сильный ракурс
В приходе солнца – это ли ни звук!
Природа человека в микеланджеловских
Красках как безусловность, жизни дух.
Не очаровываюсь, и не прощаю,
Лишь чествую я вечную весну,
И упиваюсь я прекрасным взглядом,
Венецианский реквием, стеклом
Прозрачных долгих звучных капель,
Как Данте полный перевод,
Италия – свет римских упований.
Противоречия гласят,
А истина всегда первична,
Стихи транзитом нынче
Без пера, на мониторах
Недосказанность допишут,
Как фрески Джотто
Заставляют ждать проникновенности
В язык тот величавый.
Неважен стиль, и красок пестрота,
Когда что быть должно,
Ещё не стало.
Преображением из Ватикана
Неверие низложено, как зло,
А Страшный суд для сердца нитью
Красной.
Прощание живёт здесь,
Притаивши дух,
И вызывает лишь румянец
У тех, кто совестью не чист.
Блеск месяца над Ватиканом –
Сикстинской песни динамизм.
Стремительный полёт, и сильный ракурс
В приходе солнца – это ли ни звук!
Природа человека в микеланджеловских
Красках как безусловность, жизни дух.
Метки: