Покаяние
В тюрьме рождений и смертей капля блаженства кажется океаном, добрый поступок
явью, а сон жизни - майей. Борясь с негативными склонностями, я снова выбираю
Срединный путь, не боясь сансары, и погружаясь в недра ужаса и страданий, я
становлюсь другим человеком, изменяя нравственный облик. Те часы, которые прожил,
видя своё безволие, тупость и яд невежества, я называю узами кармы, а
наставления-нектаром жизни. Я был пустыней, в которой усталый путник не мог найти
ни капли влаги, пока сам не вкусил нектар блаженства, чтобы стать животворным
сосудом. В моей груди был нож страсти, и я истекал кровью, пока не осознал, что
благой друг рядом. Раскаявшись в собственной немощи, я ещё раз преодолел грань
клетки и почувствовал крылья мысли. Я задумал в работе, как передать суть
жизненной проекции о том, как зло переродить в добро. Когда разбилось зеркало
моего ума, я почувствовал себя обречённым и оказался в страшной картине, когда
мне пришлось молить Бога и чувствовать себя предметом неодушевлённым. Пока
рядом не зажглась искра, не существовал и я, как тьма была не отлична от меня.
Не осознавая своего грехопадения, я мечтал о святости, чувствуя себя камнем в
стене храма. И вот после становления камень ожил.
явью, а сон жизни - майей. Борясь с негативными склонностями, я снова выбираю
Срединный путь, не боясь сансары, и погружаясь в недра ужаса и страданий, я
становлюсь другим человеком, изменяя нравственный облик. Те часы, которые прожил,
видя своё безволие, тупость и яд невежества, я называю узами кармы, а
наставления-нектаром жизни. Я был пустыней, в которой усталый путник не мог найти
ни капли влаги, пока сам не вкусил нектар блаженства, чтобы стать животворным
сосудом. В моей груди был нож страсти, и я истекал кровью, пока не осознал, что
благой друг рядом. Раскаявшись в собственной немощи, я ещё раз преодолел грань
клетки и почувствовал крылья мысли. Я задумал в работе, как передать суть
жизненной проекции о том, как зло переродить в добро. Когда разбилось зеркало
моего ума, я почувствовал себя обречённым и оказался в страшной картине, когда
мне пришлось молить Бога и чувствовать себя предметом неодушевлённым. Пока
рядом не зажглась искра, не существовал и я, как тьма была не отлична от меня.
Не осознавая своего грехопадения, я мечтал о святости, чувствуя себя камнем в
стене храма. И вот после становления камень ожил.
Метки: