Укус лесбиянки - медицинские истории
Докуривая сигару Bossner, так как сигареты кончились:
– Я написал – укус лесбиянки? Ну, из песни слово не выкинуть. Так оно и было.
Время действия примерно 1988-1989. Место – С-Пб (тогда ещё Ленинград). Скорая помощь передвигалась по городу на чудомобилях с названием РАФ. Халаты – белые, работа… Работа была обычная. Врач и водитель. Фельдшер в комплект не входил. Только у ?интенсивов?. Эти бригады считались полными, их должны были бросать на автослучаи, ножевые, огнестрельные и прочие сложности. На боли в животе, бронхиальную астму, ?плохо с сердцем?, ?болит живот? и прочее – полагалось отправлять ?Неотложную?.
Все отлично получалось на бумаге в отчетах. В реальной жизни – все делалось еще проще. Бригада освободилась, отзваниваешься на центр, и тебе дают то, что лежит перед диспетчером. Вот и можно было врачу в одиночестве и на ножевое приехать, и на отёк лёгких. Но сегодня рассказ не о тяжелых случаях.
Итак, погода была отличная. Никакие зловещие знамения в небе не маячили. Работал я один, вполне привычная ситуация.
Вызов – "отравление таблетками".
Сталинский дом. Поднялся в лифте, вошел в квартиру. Сидят три девчонки, лет по 18. На вопросы отвечает только подружка.
Выясняется, что Лиза (имя изменено) проглотила таблеток 20 феназепама. Хотела отравиться. Неполадки на любовном фронте. Подруга её бросила.
Ясно. Суицидная попытка. И тут, должен вам заметить, существуют вполне чёткие инструкции. Раз есть "попытка" – необходима госпитализация, и в стационаре консультация психиатра. Оставишь такого пациента дома – может получиться труп. Инструкцию надо выполнять. Даже если доза принятых таблеток смешная. Начинаю разговоры разговаривать. В контакт войти удалось, но далее тупик. Дэушка никуда ехать не хочет, промывать желудок мы тоже не будем, все свободны, всем спасибо. Ну, я тут не буду приводить дословно все её аргументы про пешее эротическое путешествие и прочие изыски лексики. Думаете, только сейчас в интернете девицы храбро матерятся, как у пивного ларька? Тю-ю…
Уговаривал я девицу примерно 45-50 минут. Потом моё почти "ангельское" терпение лопнуло. Точнее, кончилось, таймер сработал.
– Ну, вот что, Лиза. Я уговаривал вас достаточно долго, а теперь устал. Собираемся и едем в больницу.
– Я же сказала – никуда не поеду!!
– А ваше мнение мне теперь уже не интересно.
В результате завернул я красной девице руку за спину, другой рукой взял врачебную папку и чемодан с лекарствами. Подружки быстро собрали халатик, уличную обувь и документы. Выходим в прихожую. Девица очень сильно не брыкается, так как рука за спиной отчетливо напоминает ей о человеколюбии доктора, который твердо намерен ?спасти ещё одну никчёмную человеческую жизнь? (с) ("мопед не мой", цитата не моя, такое грустное наблюдение медработники сделали задолго до этого случая).
В дверях другой комнаты нарисовался в трусах и майке папаша виновницы торжества. Лицо заслуженного ударника алкогольного сопротивления, жертвы перестройки и дешевых суррогатов алкоголя. И тут я слышу милый семейный диалог:
– Папа, разве ты не поможешь своей любимой дочке? Меня насильно увозят в больницу…
– Сейчас, доченька, только возьму в комнате молоток…
Оп-па… Подружки с криком "Это пi3д@ц!!!" бросаются к дверям комнаты. Одна своим телом подпирает дверь, другая упирает швабру одним концом в стену, другим в ?папину дверь?. Движения чёткие, быстрые и, видимо, хорошо отработанные.
Я интересуюсь:
– Это он серьезно про молоток?
– Да, да, быстрее уезжайте, пока он не вырвался!
Хорошенькое дело… Получить молотком в лоб или по темечку как-то не входит в мои планы. Ладно. С треском грузимся в допотопный лифт, дверцы хлопают на весь подъезд. Обе руки у меня заняты. Пришлось поставить чемодан на пол. Жму кнопку первого этажа, и начинаем отъезжать от этой чумной квартирки, где беснуется в атаке папаша, переполняемый отцовскими чувствами.
Пока лифт спускается – замечаю, что как-то слишком все спокойно. Пациентка притихла, не матерится и даже как-то трогательно склонилась к моему плечу. И тут – Бац!
Чувствую сильнейшую боль в левом плече!
– А-а-а!!!! – и глаза у меня почти вылезают из орбит. От неожиданности и боли.
Ох! Мамзелька... изо всех сил... вцепилась зубами. В меня. Тьфу! Или ?Фу!??
Оторвал я от плеча этого суккуба, и мы с грохотом вывалились из парадной. Отравительница и самоубийца разошлась по полной программе: орёт, матерится и норовит плеваться ядом. От обстрела меня спасает только то, что периодически поддергиваю вывернутую руку мамзельки к её затылку.
Мой водитель сидит за рулем с книжкой в руках и с лёгким интересом наблюдает за всем этим танго сквозь лобовое стекло РАФа. Вечер, куча прохожих в тихом и маленьком дворе. Крики про фашистов, сук, гадов и кобелей. Белый халат отлично дополняет звуковую дорожку этого видеоклипа. Дверца кабины открывается и высовывается торс водителя:
– Доктор, может быть, вам нужна помощь? – спокойно так интересуется, искренне.
– Да, будьте так любезны. Не затруднит вас достать носилки? – в тон ему отвечаю я, продолжая маневрировать по танцплощадке. А фигли, культурные люди. Жизни человечьи спасаем.
Чудовище пришлось положить на носилки и привязать ноги к рукам. Лицом вниз. Оно продолжало материться и периодически плеваться. Непорядок. Так нам изгадят медицинскую машину.
Есть такой формат бинта 7х14. Рекомендую. Очень помогает при бинтовании плюющейся головы.
Короче, получилась у нас сначала "ласточка", а потом и ?куколка?. Носилки погрузили в машину. Живые подружки прибежали с вещами, и поехали мы в ЦЛО – центр по лечению отравлений.
Сдал, принял. Отпечатки пальцев. Лёгкий коммент по внешнему виду:
– ???
– Плюётся…
– А-а-а. Ну, щас мы её еще и промывать будем.
Приехал на базу (подстанция скорой помощи). С грохотом ставлю чемодан на стол. Открываю. Снимаю с себя халат, пиджак, рубашку. На рубашке – укушенная рана, ткань разорвана.
На дельтовидной мышце левой руки – ссадины и синяки в форме двух полумесяцев.
Вроде вот таких скобок: ( )
Открываю спирт и начинаю яростно проводить антисептические мероприятия.
Вокруг собирается маленькая толпа, человек 7-8, всем интересно, что за демонстрация со стриптизом.
– Николай, что это такое? Что случилось?
– А что, не видно? Укус…
– Какой еще укус?
– Лесбиянки… Кусачая попалась… Хорошо, что не за горло цапнула.
Почтенная публика может не беспокоиться, женоненавистником я всё равно не стал.
И никакой злости к женщинам не испытываю.
Просто бдю.
Даже когда кто-то из них "трогательно склоняется к моему плечу",
даже в этом случае я – "Всегда начеку"...
15.06.2008
______________
(Исходная публикация в Live Journal)
(автора рисунка, к сожалению, не знаю)
– Я написал – укус лесбиянки? Ну, из песни слово не выкинуть. Так оно и было.
Время действия примерно 1988-1989. Место – С-Пб (тогда ещё Ленинград). Скорая помощь передвигалась по городу на чудомобилях с названием РАФ. Халаты – белые, работа… Работа была обычная. Врач и водитель. Фельдшер в комплект не входил. Только у ?интенсивов?. Эти бригады считались полными, их должны были бросать на автослучаи, ножевые, огнестрельные и прочие сложности. На боли в животе, бронхиальную астму, ?плохо с сердцем?, ?болит живот? и прочее – полагалось отправлять ?Неотложную?.
Все отлично получалось на бумаге в отчетах. В реальной жизни – все делалось еще проще. Бригада освободилась, отзваниваешься на центр, и тебе дают то, что лежит перед диспетчером. Вот и можно было врачу в одиночестве и на ножевое приехать, и на отёк лёгких. Но сегодня рассказ не о тяжелых случаях.
Итак, погода была отличная. Никакие зловещие знамения в небе не маячили. Работал я один, вполне привычная ситуация.
Вызов – "отравление таблетками".
Сталинский дом. Поднялся в лифте, вошел в квартиру. Сидят три девчонки, лет по 18. На вопросы отвечает только подружка.
Выясняется, что Лиза (имя изменено) проглотила таблеток 20 феназепама. Хотела отравиться. Неполадки на любовном фронте. Подруга её бросила.
Ясно. Суицидная попытка. И тут, должен вам заметить, существуют вполне чёткие инструкции. Раз есть "попытка" – необходима госпитализация, и в стационаре консультация психиатра. Оставишь такого пациента дома – может получиться труп. Инструкцию надо выполнять. Даже если доза принятых таблеток смешная. Начинаю разговоры разговаривать. В контакт войти удалось, но далее тупик. Дэушка никуда ехать не хочет, промывать желудок мы тоже не будем, все свободны, всем спасибо. Ну, я тут не буду приводить дословно все её аргументы про пешее эротическое путешествие и прочие изыски лексики. Думаете, только сейчас в интернете девицы храбро матерятся, как у пивного ларька? Тю-ю…
Уговаривал я девицу примерно 45-50 минут. Потом моё почти "ангельское" терпение лопнуло. Точнее, кончилось, таймер сработал.
– Ну, вот что, Лиза. Я уговаривал вас достаточно долго, а теперь устал. Собираемся и едем в больницу.
– Я же сказала – никуда не поеду!!
– А ваше мнение мне теперь уже не интересно.
В результате завернул я красной девице руку за спину, другой рукой взял врачебную папку и чемодан с лекарствами. Подружки быстро собрали халатик, уличную обувь и документы. Выходим в прихожую. Девица очень сильно не брыкается, так как рука за спиной отчетливо напоминает ей о человеколюбии доктора, который твердо намерен ?спасти ещё одну никчёмную человеческую жизнь? (с) ("мопед не мой", цитата не моя, такое грустное наблюдение медработники сделали задолго до этого случая).
В дверях другой комнаты нарисовался в трусах и майке папаша виновницы торжества. Лицо заслуженного ударника алкогольного сопротивления, жертвы перестройки и дешевых суррогатов алкоголя. И тут я слышу милый семейный диалог:
– Папа, разве ты не поможешь своей любимой дочке? Меня насильно увозят в больницу…
– Сейчас, доченька, только возьму в комнате молоток…
Оп-па… Подружки с криком "Это пi3д@ц!!!" бросаются к дверям комнаты. Одна своим телом подпирает дверь, другая упирает швабру одним концом в стену, другим в ?папину дверь?. Движения чёткие, быстрые и, видимо, хорошо отработанные.
Я интересуюсь:
– Это он серьезно про молоток?
– Да, да, быстрее уезжайте, пока он не вырвался!
Хорошенькое дело… Получить молотком в лоб или по темечку как-то не входит в мои планы. Ладно. С треском грузимся в допотопный лифт, дверцы хлопают на весь подъезд. Обе руки у меня заняты. Пришлось поставить чемодан на пол. Жму кнопку первого этажа, и начинаем отъезжать от этой чумной квартирки, где беснуется в атаке папаша, переполняемый отцовскими чувствами.
Пока лифт спускается – замечаю, что как-то слишком все спокойно. Пациентка притихла, не матерится и даже как-то трогательно склонилась к моему плечу. И тут – Бац!
Чувствую сильнейшую боль в левом плече!
– А-а-а!!!! – и глаза у меня почти вылезают из орбит. От неожиданности и боли.
Ох! Мамзелька... изо всех сил... вцепилась зубами. В меня. Тьфу! Или ?Фу!??
Оторвал я от плеча этого суккуба, и мы с грохотом вывалились из парадной. Отравительница и самоубийца разошлась по полной программе: орёт, матерится и норовит плеваться ядом. От обстрела меня спасает только то, что периодически поддергиваю вывернутую руку мамзельки к её затылку.
Мой водитель сидит за рулем с книжкой в руках и с лёгким интересом наблюдает за всем этим танго сквозь лобовое стекло РАФа. Вечер, куча прохожих в тихом и маленьком дворе. Крики про фашистов, сук, гадов и кобелей. Белый халат отлично дополняет звуковую дорожку этого видеоклипа. Дверца кабины открывается и высовывается торс водителя:
– Доктор, может быть, вам нужна помощь? – спокойно так интересуется, искренне.
– Да, будьте так любезны. Не затруднит вас достать носилки? – в тон ему отвечаю я, продолжая маневрировать по танцплощадке. А фигли, культурные люди. Жизни человечьи спасаем.
Чудовище пришлось положить на носилки и привязать ноги к рукам. Лицом вниз. Оно продолжало материться и периодически плеваться. Непорядок. Так нам изгадят медицинскую машину.
Есть такой формат бинта 7х14. Рекомендую. Очень помогает при бинтовании плюющейся головы.
Короче, получилась у нас сначала "ласточка", а потом и ?куколка?. Носилки погрузили в машину. Живые подружки прибежали с вещами, и поехали мы в ЦЛО – центр по лечению отравлений.
Сдал, принял. Отпечатки пальцев. Лёгкий коммент по внешнему виду:
– ???
– Плюётся…
– А-а-а. Ну, щас мы её еще и промывать будем.
Приехал на базу (подстанция скорой помощи). С грохотом ставлю чемодан на стол. Открываю. Снимаю с себя халат, пиджак, рубашку. На рубашке – укушенная рана, ткань разорвана.
На дельтовидной мышце левой руки – ссадины и синяки в форме двух полумесяцев.
Вроде вот таких скобок: ( )
Открываю спирт и начинаю яростно проводить антисептические мероприятия.
Вокруг собирается маленькая толпа, человек 7-8, всем интересно, что за демонстрация со стриптизом.
– Николай, что это такое? Что случилось?
– А что, не видно? Укус…
– Какой еще укус?
– Лесбиянки… Кусачая попалась… Хорошо, что не за горло цапнула.
Почтенная публика может не беспокоиться, женоненавистником я всё равно не стал.
И никакой злости к женщинам не испытываю.
Просто бдю.
Даже когда кто-то из них "трогательно склоняется к моему плечу",
даже в этом случае я – "Всегда начеку"...
15.06.2008
______________
(Исходная публикация в Live Journal)
(автора рисунка, к сожалению, не знаю)
Метки:
