Будь моим богом-10. Зверь
Говорят, в убийстве зверя нет греха,
в отличие от убийства человека.
Но где та грань, что их разделяет?.. (с)
Оставляя позади милю за милей, ?Мерседес? летит в закатных сумерках по отдалённой загородной трассе.
За рулём – Herr-Твидовый Пиджак, позиционирующий себя как любитель дорогих сортов сыра и стихов Германа Гессе. Шик S-класса – тоже признак старательно удовлетворяемых амбиций, но когда босс-бог вызывает его к себе на ковёр, среди сослуживцев ползёт саркастический шепоток, что к декоративным заплаткам на локтях неплохо было бы подобрать замшевые наколенники…
На заднем сидении – пепельная блондинка с глазами цвета аквамарина. Она курит тонкие ароматизированные сигареты, курит нервно, короткими затяжками, кутаясь в дым, как преследуемый осьминог – в чернильное облако.
Мужчина называет свою подругу ?радость моя?, но наэлектризованность атмосферы в салоне растёт с каждой милей.
– Я же сказал, что всё улажу. У меня есть возможности. У меня есть связи…
Режим работы кондиционера переключается на интенсив.
Блондинка ломает и раздавливает в пепельнице узкую гильзу недокуренной сигареты.
– Мне бы хотелось доверять тебе, Вилли. Доверять как близкому человеку, своему мужчине. И я очень надеюсь, что…
Внезапно автомобиль встряхивает от удара, сопровождающегося отвратным глухим звуком сокрушаемой плоти. Ремни безопасности натягиваются и врезаются до боли.
– Donnerwetter!..
Сбоку от правого переднего колеса на асфальт брошена тёмная, надсадно дышащая масса. Это собака. Крупная, длинномордая, с короткой шерстью и длинными свечами стоячих ушей. Похожа на добермана.
Мужчина, досадно сжав губы, осматривает помятое крыло и перекосившийся бампер. Захлёбывающаяся в агонии псина не вызывает у него сожаления по причине брезгливости, а ещё – потому что её нельзя принудить оплатить предстоящий ремонт. Но ничего: он выжмет из страховщиков хорошую компенсацию, какими бы хитрожопыми они не были. Да-да, именно так! Вилли старается сдерживаться, но громкий и жалостливый всхлип-вдох спутницы оказывается той искрой, от которой он вспыхивает бензином:
– Verpiss dich! Я не видел, как она появилась! Она сама бросилась под колесо! Ясно тебе?
В бессильной ярости он пинает покрышку.
Но женское сердце – гораздо мягче автомобильной обшивки. И оно истекает состраданием.
– Вилли, она ранена, ей плохо… Ей нужно помочь, её нужно в больницу… Это мы ранили её!
– Ты рехнулась? – ревёт мужчина. – Эта тварь изгадит мне салон! К тому же она вот-вот сдохнет…
Смятая грудная клетка, хрипы и бульканье из глотки, судорожные подёргивания конечностей… Кровь расползается вязкой лужей и кажется глянцево-чёрной в свете фар.
Из темноты к живым тянутся озябшие тени…
в отличие от убийства человека.
Но где та грань, что их разделяет?.. (с)
Оставляя позади милю за милей, ?Мерседес? летит в закатных сумерках по отдалённой загородной трассе.
За рулём – Herr-Твидовый Пиджак, позиционирующий себя как любитель дорогих сортов сыра и стихов Германа Гессе. Шик S-класса – тоже признак старательно удовлетворяемых амбиций, но когда босс-бог вызывает его к себе на ковёр, среди сослуживцев ползёт саркастический шепоток, что к декоративным заплаткам на локтях неплохо было бы подобрать замшевые наколенники…
На заднем сидении – пепельная блондинка с глазами цвета аквамарина. Она курит тонкие ароматизированные сигареты, курит нервно, короткими затяжками, кутаясь в дым, как преследуемый осьминог – в чернильное облако.
Мужчина называет свою подругу ?радость моя?, но наэлектризованность атмосферы в салоне растёт с каждой милей.
– Я же сказал, что всё улажу. У меня есть возможности. У меня есть связи…
Режим работы кондиционера переключается на интенсив.
Блондинка ломает и раздавливает в пепельнице узкую гильзу недокуренной сигареты.
– Мне бы хотелось доверять тебе, Вилли. Доверять как близкому человеку, своему мужчине. И я очень надеюсь, что…
Внезапно автомобиль встряхивает от удара, сопровождающегося отвратным глухим звуком сокрушаемой плоти. Ремни безопасности натягиваются и врезаются до боли.
– Donnerwetter!..
Сбоку от правого переднего колеса на асфальт брошена тёмная, надсадно дышащая масса. Это собака. Крупная, длинномордая, с короткой шерстью и длинными свечами стоячих ушей. Похожа на добермана.
Мужчина, досадно сжав губы, осматривает помятое крыло и перекосившийся бампер. Захлёбывающаяся в агонии псина не вызывает у него сожаления по причине брезгливости, а ещё – потому что её нельзя принудить оплатить предстоящий ремонт. Но ничего: он выжмет из страховщиков хорошую компенсацию, какими бы хитрожопыми они не были. Да-да, именно так! Вилли старается сдерживаться, но громкий и жалостливый всхлип-вдох спутницы оказывается той искрой, от которой он вспыхивает бензином:
– Verpiss dich! Я не видел, как она появилась! Она сама бросилась под колесо! Ясно тебе?
В бессильной ярости он пинает покрышку.
Но женское сердце – гораздо мягче автомобильной обшивки. И оно истекает состраданием.
– Вилли, она ранена, ей плохо… Ей нужно помочь, её нужно в больницу… Это мы ранили её!
– Ты рехнулась? – ревёт мужчина. – Эта тварь изгадит мне салон! К тому же она вот-вот сдохнет…
Смятая грудная клетка, хрипы и бульканье из глотки, судорожные подёргивания конечностей… Кровь расползается вязкой лужей и кажется глянцево-чёрной в свете фар.
Из темноты к живым тянутся озябшие тени…
Метки:
