Темный лес скидывает с себя дневную пыльцу
Темный лес скидывает с себя дневную пыльцу. Наступает вечер. Лес, наконец, открывает глаза, и листья вбирают в себя свет какой-то проникновенной глубины, как будто достигнув своего апогея или совершенства, они сверкают в уходящих лучах солнца своим неповторимым сумеречным блеском.
Приходит ночь и с ней борьба леса и теней ночи. Лес стремится выпустить свои корни и не поддаться тьме, а тени, как и лес, хотят обрести движение и свободу, но для этого нужен лес и он способен дать им свободу. Лес и тени всегда договариваются, собираясь в единую кипучую силу живых теней живого леса.
Словно свидетель окончания боя луна выплывает, освещая поле битвы.
Радуясь ей, навстречу подымается из праха корней тот, кто не знает дня и управляет тенями и лесом, как будто его соборный дух. Выходит наполнить лес, каким-то своим таинством, добавить туда щепотку страха и немного отреченности смешанной с диким знанием.
Он как свеча в темноте, что позволяет себе и лесу ?раскрыться? и наполнить каждую травинку, пень или случайно забытый лесником фонарь живой силой. Но ничто не вечно и наступает условный момент, когда луна уходит за горизонт вновь.
И зверь будто стягивает в себя магию леса. С деревьев листьев и травы сминается покрывало магии древних, и он заглатывает в себя огромное покрывало, стянутое с одно конца и бесконечно широкое с другого.
Приходит утро, и зверь покорно ложится под корни могучего дедушки дуба, проваливаясь под его корни, которые крепко и нежно обнимают его, как любимого внука.
Наступает день и окружает себя другим волшебством, а зверь всё ждёт когда темный лес скинет с себя дневную пыльцу.
Приходит ночь и с ней борьба леса и теней ночи. Лес стремится выпустить свои корни и не поддаться тьме, а тени, как и лес, хотят обрести движение и свободу, но для этого нужен лес и он способен дать им свободу. Лес и тени всегда договариваются, собираясь в единую кипучую силу живых теней живого леса.
Словно свидетель окончания боя луна выплывает, освещая поле битвы.
Радуясь ей, навстречу подымается из праха корней тот, кто не знает дня и управляет тенями и лесом, как будто его соборный дух. Выходит наполнить лес, каким-то своим таинством, добавить туда щепотку страха и немного отреченности смешанной с диким знанием.
Он как свеча в темноте, что позволяет себе и лесу ?раскрыться? и наполнить каждую травинку, пень или случайно забытый лесником фонарь живой силой. Но ничто не вечно и наступает условный момент, когда луна уходит за горизонт вновь.
И зверь будто стягивает в себя магию леса. С деревьев листьев и травы сминается покрывало магии древних, и он заглатывает в себя огромное покрывало, стянутое с одно конца и бесконечно широкое с другого.
Приходит утро, и зверь покорно ложится под корни могучего дедушки дуба, проваливаясь под его корни, которые крепко и нежно обнимают его, как любимого внука.
Наступает день и окружает себя другим волшебством, а зверь всё ждёт когда темный лес скинет с себя дневную пыльцу.
Метки:
