многа букафф
Байрес умирал. Медленно, но неотвратимо,потеряв драйв и дух авантюризма. Потеряв вместе со всей Аргентиной и став отныне городом поседевших степенных идальго. Тяжёлые штормовые тучи пепельного оттенка накатывали на набережную со стороны океана и неслись дальше, в сторону Рио-дель-Плата, истязая город цепями ливней, которые грозили перерасти в снежный буран. Дон Херардо, глубоко вздохнул и передвинул кресло поближе к камину, подумав мимоходом, что обычными вечерними двумястами граммами коньяку сегодня не обойтись. Достав тонкую колумбийскую сигару из наполовину уже опустевшего хьюмидора и обрезав кончик, дон Херардо долго и тщательно раскуривал её и наконец, выпустив пару клубов и тут же раскашлявшись, откинулся на спинку кресла и снова начал прокручивать в памяти вчерашний разговор с дочерью сестры, Габриелой. Новостей было много и были они, мягко говоря, неоднозначными. Племяшка, улетевшая в Барселону на очередной теннисный турнир, объявила, во-первых, что заканчивает спортивную карьеру окончательно и во-вторых, выходит замуж!!!
Если первая новость была отчасти ожидаема, всё к этому и шло, то вторая! Ещё четыре дня назад, провожая Габи в аэропорту вместе с сестрой и её мужем, Херардо был уверен, что никаких планов на замужество, даже предпосылок к нему, не было и в помине. Габриела сказала, что свадьба планируется через четыре месяца, в июле и она доверяет дяде подготовить к этой мысли родителей. На закономерный вопрос дона Херардо, кто он, Габи ответила кратко- миллионер, как и я. Что тут скажешь? Не выходи замуж за миллионера?Габриела за десяток лет в большом спорте заработала не один миллион призовых и давно уже содержала всю семью, не забывая и дядюшку. Без её помощи он навряд ли бы смог содержать этот дом, уж больно недёшево это стоило. Хотя... Фамильное гнездо достанется именно Габриеле, дон Херардо решил это твёрдо и завещание уже лежало у нотариуса в ожидании своего часа.
Габриела, истинная уроженка Буэнос-Айреса по характеру, авантюрному и практичному одновремнно, темпераменту и скорости речи, в которой испанки превосходили даже итальянок и пулемёт Максима, была красива той, почти забытой ныне красотой, которую принято называть породистой и которая изредка прорыватся наружу у дочерей колена Израилева в смешанных браках.
Вызывающе роскошный водопад чёрных кудрей, струящийся по плечам Габи, аккуратный, чуть вздёрнутый носик идеальной формы, глазищи в поллица и восхитительно-бархатистая кожа производили на окружающих совершенно потрясающее впечатление. Тёмные, почти чёрные, "соболиные" по-русски брови вместе с небольшим, чувственной формы ртом над подбородком с ямочкой ещё ярче подчёркивали сияющую энергией молодости красоту Габи, бесстыно ярко и выпукло выделяя её из толпы "крижьонас архентинас".
Отец Габи, Изя Фишман,из почти исчезнувшего клана бухарских евреев, был в Буэнос-Айресе личностью известной. Изя шил самому Борхесу! Его искусство вкупе с красотой самой Габриелы, результаты дало прямо-таки умопомрачительные, радующие глаз главы семейства количеством нулей на контрактах, предлагаемых модельными и рекламными агенствами.
Но и контракты отнюдь не выросли сами по себе за ночь между страниц Талмуда. Сначала были просто дикие траты. Школа тенниса в Штатах, расходы на экипировку, аренду тренировочных полей для дополнительных индивидуальных занятий, карманные деньги самой Габриелы, вступительные взносы для участия в турнирах, оплата счетов за гостиницы и перелеты. А ракетки и мячи? А массажист? Ой-вэй! Но Габи пахала. Но девочка упорно рвалась сквозь сито юношеских турниров и сателлитов в первую сотню, в профи. И прорвалась. Долгое время она доходила до четверть- и полуфиналов на довольно крупных турнирах, но выиграла всего ничего, титулов был мизер. Но даже четверть финалов ей хватило для того, чтобы быть замеченной. И, поскольку она с детства была весьма практичной девочкой, не стесняясь пользовалась собственной неотразимостью, ибо красоте противопоставить окружающим было просто нечего. Говорить за то, что Габи тут же начала верховодить среди своего поколения, даже смешно. Что там те парижские или миланские наряды, когда есть папа Изя?И теннисный бомонд таки воздал должное беспощадной к прочим завсегдатаям тусовки красоте Габи. Но только после того, как Габриела вошла в первую сотню женской теннисной элиты.
Если первая новость была отчасти ожидаема, всё к этому и шло, то вторая! Ещё четыре дня назад, провожая Габи в аэропорту вместе с сестрой и её мужем, Херардо был уверен, что никаких планов на замужество, даже предпосылок к нему, не было и в помине. Габриела сказала, что свадьба планируется через четыре месяца, в июле и она доверяет дяде подготовить к этой мысли родителей. На закономерный вопрос дона Херардо, кто он, Габи ответила кратко- миллионер, как и я. Что тут скажешь? Не выходи замуж за миллионера?Габриела за десяток лет в большом спорте заработала не один миллион призовых и давно уже содержала всю семью, не забывая и дядюшку. Без её помощи он навряд ли бы смог содержать этот дом, уж больно недёшево это стоило. Хотя... Фамильное гнездо достанется именно Габриеле, дон Херардо решил это твёрдо и завещание уже лежало у нотариуса в ожидании своего часа.
Габриела, истинная уроженка Буэнос-Айреса по характеру, авантюрному и практичному одновремнно, темпераменту и скорости речи, в которой испанки превосходили даже итальянок и пулемёт Максима, была красива той, почти забытой ныне красотой, которую принято называть породистой и которая изредка прорыватся наружу у дочерей колена Израилева в смешанных браках.
Вызывающе роскошный водопад чёрных кудрей, струящийся по плечам Габи, аккуратный, чуть вздёрнутый носик идеальной формы, глазищи в поллица и восхитительно-бархатистая кожа производили на окружающих совершенно потрясающее впечатление. Тёмные, почти чёрные, "соболиные" по-русски брови вместе с небольшим, чувственной формы ртом над подбородком с ямочкой ещё ярче подчёркивали сияющую энергией молодости красоту Габи, бесстыно ярко и выпукло выделяя её из толпы "крижьонас архентинас".
Отец Габи, Изя Фишман,из почти исчезнувшего клана бухарских евреев, был в Буэнос-Айресе личностью известной. Изя шил самому Борхесу! Его искусство вкупе с красотой самой Габриелы, результаты дало прямо-таки умопомрачительные, радующие глаз главы семейства количеством нулей на контрактах, предлагаемых модельными и рекламными агенствами.
Но и контракты отнюдь не выросли сами по себе за ночь между страниц Талмуда. Сначала были просто дикие траты. Школа тенниса в Штатах, расходы на экипировку, аренду тренировочных полей для дополнительных индивидуальных занятий, карманные деньги самой Габриелы, вступительные взносы для участия в турнирах, оплата счетов за гостиницы и перелеты. А ракетки и мячи? А массажист? Ой-вэй! Но Габи пахала. Но девочка упорно рвалась сквозь сито юношеских турниров и сателлитов в первую сотню, в профи. И прорвалась. Долгое время она доходила до четверть- и полуфиналов на довольно крупных турнирах, но выиграла всего ничего, титулов был мизер. Но даже четверть финалов ей хватило для того, чтобы быть замеченной. И, поскольку она с детства была весьма практичной девочкой, не стесняясь пользовалась собственной неотразимостью, ибо красоте противопоставить окружающим было просто нечего. Говорить за то, что Габи тут же начала верховодить среди своего поколения, даже смешно. Что там те парижские или миланские наряды, когда есть папа Изя?И теннисный бомонд таки воздал должное беспощадной к прочим завсегдатаям тусовки красоте Габи. Но только после того, как Габриела вошла в первую сотню женской теннисной элиты.
Метки:
