Саблезубый тигроКоля письмо в армию 1
Здравствуй Кирюша!
Ты уже месяц, как в армии и уже успел попасть в госпиталь.
Прочитала твоё первое письмо и стало смешно, когда ты описал своё дежурство на тумбочке с криками: - Рота, подъём!!!
Но, мне подумалось, что и я каждый день дежурю на своей работе и стою на тумбочке, почти, как и ты. Только не кричу про роту, однако, и не добываю всуе полезные ископаемые из носа.
А иначе, за что бы мне платили.
В моём возрасте глазками много не заработаешь, разве что покажут, как в виске пальцем правильно сверлить дырки.
Ты спрашиваешь, как Новый год встречали?
Новый год встречать решили с Вероникой и внуками в своей многострадальной коммуналке.
Начало было чинным и суперблагородным. ( Ну, есссессссно!)
- Простите,
- А нельзя ли,
- А я не слишком ли громко разговариваю…
- Позвольте, я вам уступлю одно место на газовой плите…
- А-а-а?
- Конечно, конечно, простите, спасибо, не за что…
Естественно, тазик оливье, полтазика крабовых палочек, четверть тазика винегрета, шашлык и прочие хорошо отрепетированные мелкие радости гастронома-гурмана, знающего праздничное меню, как ?Отче наш?.
Молодое население коммуналки мягким и неспешным броуновским движением, как морская пена, прибилось к бережку кухни (коим являлся большой центральный стол) и, постепенно разговоры стали приобретать вопросительно – восклицательные интонации.
К этому времени мы с Вероникой пошли смотреть праздничный концерт с небольшими вариациями на различных каналах, но одними и теми же действующими звёздными лицами и песнями.
Из-за этих-то звёздных лиц и прочих звёздных частей тела знаменитостей, начало сериала ?С лёгким паром, коммуналка? мы-то и прощёлкали клювами.
Сидим себе, подкативши глазки в позе ангелочков, бдим обязательную торжественную Новогоднюю программу по телеку… Чуть ли не сопим от удовольствия и желания чуток поспать.
А кризис-то уже назревает…
А именно… Уж как-то так получилось (я об этом могу только смутно догадываться), но источник пива в центре коммунального стола всё мелел, мелел и, наконец, иссяк…
Блондинистый Коля ( ну, ты его что, не помнишь?) и его дружбан (чернявый такой) Сашка решили сгонять в ларёк за дополнительным пивным допингом.
Вот тут-то у ларька им и вручили ?Чёрную метку?. Сын квартального нашего дома, или как его? А-а-а-а… сын главнокомандующего нашего дома. Тьфу ты, забыла, как их там кличут. Короче, решил тот самый сын главного домоуправителя Коляну и, по-совместительству, его дружбану Сашке, за старые грехи начистить до блеска всё, что можно и нельзя, … и даже категорически нельзя чистить…
И-и-и-и, представь себе, Кирилл. Завязался кровавый бой, плавно перетекший с лестницы общего пользования к коммунальской неприступной крепости – дверям.
Ушлые и многоопытные бойцы осадно-плановых мероприятий, а именно, мужское население нашей коммуналки, затянули Колю и иже присного его Сашку под покров родных стен, оставив бесноваться на лестничной клетке сынка влиятельного родителя неотмщенным.
От вида захлопнутых перед его носом дверей, тот взвился до третьего этажа (где, кстати, и проживал).
Что, подумали, инцидент исчерпан? Ща-а-а-аз!
- Дррринь!
- Трах, тарарах!
- Дриннннь?
Я в полудрёме шаркаю тапочками к дверям. Звонят – надо впустить.
Ла-а-а-авина!
Вылетают:
а) Коля с дружком и с вычурно-цветистыми матами наперевес;
б) сосед справа, ну, ты знаешь, Людмилин муж, Максим, топоча ногами, как сто слонопотамов ,с пустой бутылкой из-под шампанского;
в) сосед напротив, Сергей, с ломиком в мозолистых руках (он весь в трансе, его девушка от такого ужаса сбежала);
г) Лера, со сковородой, занесённой для сокрушительного удара;
д) моя дочь, Вероника, оттягивать меня, наивную, от опасных дверей.
- Мама! Ты куда? Он с электрошокером! У сердечников от электрошокера сердце может остановиться!
- Как останавливается, так и запускается от разряда.
Вяло соображаю я, но меня быстренько засовывают назад в двери, от чего я окончательно просыпаюсь и пугаюсь.
У меня ведь дома внуки спят! Да-а-а-а! Уже и не спят. Рыдают с перепуга.
Поворот на 180*, инстинкт бабушки и материнский срабатывают; залетаю в свою квартиру и кричу Веронике:
- Помогай держать двери изнутри, а то вдруг драчуны сюда ворвутся и детей напугают!
Вцепились, держим по-честному, изо всех сил. Да и жалко телек, комп, мебель. Защёлка-то слабая, а на замок не успела закрыть. Этот раздолбай разнесёт всё в щепки, потом с него и спросить-то нечего.
А в тамбуре уже идёт война миров. Верхнеэтажного соседа Коля, Макс, Серёжа и Лера изгоняют на лестничную клетку, он упирается (и нехило), так, что его утихомиривать пришлось часа полтора. Ну, наконец-то, впихнули его к себе, а там папа его прикрыл на ключ. Фу-у-у-у.
И… тишина.
- Мамочка, давай потихонечку, на цыпочках, пойдём спать к себе домой, пока этот маньяк и алкоголик спит.
Слышу, шепчет Игорёк на ушко своей маме, Веронике.
- Спи, больше уже никто не придёт.
Так оно и было… до следующего вечера.
Поднималась кровавая заря…вечерняя… как говорится. А Коля к вечеру подорвался мстить трёхэтажному соседу за вчерашний испорченный вечер, за электрошокер, за Серёжину сгинувшую в неизвестности девушку, и … в общем, опять выпил.
И, представь себе, Кирилл, им что? Мёдом у нас намазали?
Опять вваливаются к нам, опять стучатся головами об всевозможные двери, углы, косяки и бесхозный склад хлама. Разбрасывают всё в живописном беспорядке, катаются в обнимку по узкому коридору и …обещают, при этом, полюбить друг друга со всевозможными извращениями.
Я во всеоружии. Сразу – на замок, защёлку и цепочку. Сижу, пережидаю шторм на море в тихой гавани. Внуки на сей раз в восторге:
- С лёгким паром-2!
- Наш Коля побеждает! Ко-о-оля! Ко-о-оля!
Болеют за наших мои внуки.
Правду сказать, сосед справа, Максим, был уже чуть трезвее вчерашнего. Он сразу вытолкал этих разъярённых саблезубых тигров на лестничную клетку.
Они в лестничной полутьме ещё чуток пошарахались. Но без публики спектакль играть неинтересно, ни аплодисментов тебе, ни цветов, ни цветистых комментариев.
Без энтузиазма попинали друг друга, пока не вышла мама с третьего этажа и не завершила эту комедию тем, что вырвала сына из рук разъярённого тигроКоли. Впрочем, ему и самому уже надоело чебурахаться без группы поддержки и зрителей.
Так без оваций и рукоплесканий и уплёлся домой неотмщенный Николай.
Здравствуй, опа, год Тигра!
Здравствуй, опа, Новый год!
До свидания, сынок. Целую, мама.
Р.S. Написано со слов и при содействии.
Никто из людей, детей и тигров не пострадал. Спи спокойно, страна.
***
После присяги 30 декабря 2010 года мой сын передал мне тетрадь с коллективными стихами и армейскими афоризмами. Одно стихотворение меня глубоко поразило и тронуло. По-моему, это написал он, но стеснялся признаться в этом...
Посвящается всем солдатским матерям...
***
Лишь в армии я смог понять,
Как дорога мне моя мать!
Как по утрам меня будила
И как укладывала спать.
Как нежным взглядом провожала,
Когда из дома уходил.
Как по ночам переживала,
Когда домой не приходил.
И мне теперь порою снится –
Во сне она меня зовёт.
Считает дни, часы минуты,
Когда сыночек к ней придёт.
Всё смотрит на мою кровать
В надежде в ней увидеть сына,
Прижать к себе, скорей обнять…
Постель безмолвна и пустынна.
Подушка, лунный свет, икона.
Лишь тюль колышет ветерок.
А мама шепчет полусонно:
Храни Господь!
Служи, сынок.
Январь 2010г.
Ты уже месяц, как в армии и уже успел попасть в госпиталь.
Прочитала твоё первое письмо и стало смешно, когда ты описал своё дежурство на тумбочке с криками: - Рота, подъём!!!
Но, мне подумалось, что и я каждый день дежурю на своей работе и стою на тумбочке, почти, как и ты. Только не кричу про роту, однако, и не добываю всуе полезные ископаемые из носа.
А иначе, за что бы мне платили.
В моём возрасте глазками много не заработаешь, разве что покажут, как в виске пальцем правильно сверлить дырки.
Ты спрашиваешь, как Новый год встречали?
Новый год встречать решили с Вероникой и внуками в своей многострадальной коммуналке.
Начало было чинным и суперблагородным. ( Ну, есссессссно!)
- Простите,
- А нельзя ли,
- А я не слишком ли громко разговариваю…
- Позвольте, я вам уступлю одно место на газовой плите…
- А-а-а?
- Конечно, конечно, простите, спасибо, не за что…
Естественно, тазик оливье, полтазика крабовых палочек, четверть тазика винегрета, шашлык и прочие хорошо отрепетированные мелкие радости гастронома-гурмана, знающего праздничное меню, как ?Отче наш?.
Молодое население коммуналки мягким и неспешным броуновским движением, как морская пена, прибилось к бережку кухни (коим являлся большой центральный стол) и, постепенно разговоры стали приобретать вопросительно – восклицательные интонации.
К этому времени мы с Вероникой пошли смотреть праздничный концерт с небольшими вариациями на различных каналах, но одними и теми же действующими звёздными лицами и песнями.
Из-за этих-то звёздных лиц и прочих звёздных частей тела знаменитостей, начало сериала ?С лёгким паром, коммуналка? мы-то и прощёлкали клювами.
Сидим себе, подкативши глазки в позе ангелочков, бдим обязательную торжественную Новогоднюю программу по телеку… Чуть ли не сопим от удовольствия и желания чуток поспать.
А кризис-то уже назревает…
А именно… Уж как-то так получилось (я об этом могу только смутно догадываться), но источник пива в центре коммунального стола всё мелел, мелел и, наконец, иссяк…
Блондинистый Коля ( ну, ты его что, не помнишь?) и его дружбан (чернявый такой) Сашка решили сгонять в ларёк за дополнительным пивным допингом.
Вот тут-то у ларька им и вручили ?Чёрную метку?. Сын квартального нашего дома, или как его? А-а-а-а… сын главнокомандующего нашего дома. Тьфу ты, забыла, как их там кличут. Короче, решил тот самый сын главного домоуправителя Коляну и, по-совместительству, его дружбану Сашке, за старые грехи начистить до блеска всё, что можно и нельзя, … и даже категорически нельзя чистить…
И-и-и-и, представь себе, Кирилл. Завязался кровавый бой, плавно перетекший с лестницы общего пользования к коммунальской неприступной крепости – дверям.
Ушлые и многоопытные бойцы осадно-плановых мероприятий, а именно, мужское население нашей коммуналки, затянули Колю и иже присного его Сашку под покров родных стен, оставив бесноваться на лестничной клетке сынка влиятельного родителя неотмщенным.
От вида захлопнутых перед его носом дверей, тот взвился до третьего этажа (где, кстати, и проживал).
Что, подумали, инцидент исчерпан? Ща-а-а-аз!
- Дррринь!
- Трах, тарарах!
- Дриннннь?
Я в полудрёме шаркаю тапочками к дверям. Звонят – надо впустить.
Ла-а-а-авина!
Вылетают:
а) Коля с дружком и с вычурно-цветистыми матами наперевес;
б) сосед справа, ну, ты знаешь, Людмилин муж, Максим, топоча ногами, как сто слонопотамов ,с пустой бутылкой из-под шампанского;
в) сосед напротив, Сергей, с ломиком в мозолистых руках (он весь в трансе, его девушка от такого ужаса сбежала);
г) Лера, со сковородой, занесённой для сокрушительного удара;
д) моя дочь, Вероника, оттягивать меня, наивную, от опасных дверей.
- Мама! Ты куда? Он с электрошокером! У сердечников от электрошокера сердце может остановиться!
- Как останавливается, так и запускается от разряда.
Вяло соображаю я, но меня быстренько засовывают назад в двери, от чего я окончательно просыпаюсь и пугаюсь.
У меня ведь дома внуки спят! Да-а-а-а! Уже и не спят. Рыдают с перепуга.
Поворот на 180*, инстинкт бабушки и материнский срабатывают; залетаю в свою квартиру и кричу Веронике:
- Помогай держать двери изнутри, а то вдруг драчуны сюда ворвутся и детей напугают!
Вцепились, держим по-честному, изо всех сил. Да и жалко телек, комп, мебель. Защёлка-то слабая, а на замок не успела закрыть. Этот раздолбай разнесёт всё в щепки, потом с него и спросить-то нечего.
А в тамбуре уже идёт война миров. Верхнеэтажного соседа Коля, Макс, Серёжа и Лера изгоняют на лестничную клетку, он упирается (и нехило), так, что его утихомиривать пришлось часа полтора. Ну, наконец-то, впихнули его к себе, а там папа его прикрыл на ключ. Фу-у-у-у.
И… тишина.
- Мамочка, давай потихонечку, на цыпочках, пойдём спать к себе домой, пока этот маньяк и алкоголик спит.
Слышу, шепчет Игорёк на ушко своей маме, Веронике.
- Спи, больше уже никто не придёт.
Так оно и было… до следующего вечера.
Поднималась кровавая заря…вечерняя… как говорится. А Коля к вечеру подорвался мстить трёхэтажному соседу за вчерашний испорченный вечер, за электрошокер, за Серёжину сгинувшую в неизвестности девушку, и … в общем, опять выпил.
И, представь себе, Кирилл, им что? Мёдом у нас намазали?
Опять вваливаются к нам, опять стучатся головами об всевозможные двери, углы, косяки и бесхозный склад хлама. Разбрасывают всё в живописном беспорядке, катаются в обнимку по узкому коридору и …обещают, при этом, полюбить друг друга со всевозможными извращениями.
Я во всеоружии. Сразу – на замок, защёлку и цепочку. Сижу, пережидаю шторм на море в тихой гавани. Внуки на сей раз в восторге:
- С лёгким паром-2!
- Наш Коля побеждает! Ко-о-оля! Ко-о-оля!
Болеют за наших мои внуки.
Правду сказать, сосед справа, Максим, был уже чуть трезвее вчерашнего. Он сразу вытолкал этих разъярённых саблезубых тигров на лестничную клетку.
Они в лестничной полутьме ещё чуток пошарахались. Но без публики спектакль играть неинтересно, ни аплодисментов тебе, ни цветов, ни цветистых комментариев.
Без энтузиазма попинали друг друга, пока не вышла мама с третьего этажа и не завершила эту комедию тем, что вырвала сына из рук разъярённого тигроКоли. Впрочем, ему и самому уже надоело чебурахаться без группы поддержки и зрителей.
Так без оваций и рукоплесканий и уплёлся домой неотмщенный Николай.
Здравствуй, опа, год Тигра!
Здравствуй, опа, Новый год!
До свидания, сынок. Целую, мама.
Р.S. Написано со слов и при содействии.
Никто из людей, детей и тигров не пострадал. Спи спокойно, страна.
***
После присяги 30 декабря 2010 года мой сын передал мне тетрадь с коллективными стихами и армейскими афоризмами. Одно стихотворение меня глубоко поразило и тронуло. По-моему, это написал он, но стеснялся признаться в этом...
Посвящается всем солдатским матерям...
***
Лишь в армии я смог понять,
Как дорога мне моя мать!
Как по утрам меня будила
И как укладывала спать.
Как нежным взглядом провожала,
Когда из дома уходил.
Как по ночам переживала,
Когда домой не приходил.
И мне теперь порою снится –
Во сне она меня зовёт.
Считает дни, часы минуты,
Когда сыночек к ней придёт.
Всё смотрит на мою кровать
В надежде в ней увидеть сына,
Прижать к себе, скорей обнять…
Постель безмолвна и пустынна.
Подушка, лунный свет, икона.
Лишь тюль колышет ветерок.
А мама шепчет полусонно:
Храни Господь!
Служи, сынок.
Январь 2010г.
Метки:
