Странный человек - повесть о настоящем хардрокере
По извилистым тропинкам, по ухабам наших песен,
Третий день гуляет ветер, завывает и свистит.
Я в подъезде, перед дверью. Мне идти навстречу ветру.
Воет вьюга в предвкушеньи. Как не хочется туда.
Дверь входную открываю, выхожу, как будто в космос.
Неживой, необитаем, запорошен снегом двор.
Словно в нави очутился, в параллельном темном мире,
Руки грею по карманам, ежусь глубже в воротник.
Ни души на целом свете, лишь бродячие собаки
Жмутся в темной подворотне, прижимаются к стене.
Эти серые дворняги, утро каждое встречают,
Огрызаясь, грозно лая, зубоскаля и рыча.
А сегодня приуныли и чураются прохожих;
Опустив хвосты и уши, грустно смотрят и молчат.
А восход еще не виден, фонари дрожат уныло,
И сочувственно мигая, освещают скользкий путь.
Ветхий домик покосился, и окном пустым ощерясь
Неприветливо посмотрит и устало заскрипит.
И укроется от ветра незалатанным забором,
И кленя худую крышу он забудется во сне.
Вот сижу и греюсь чаем, на своем рабочем месте.
За окном свирепый ветер, рыщет в поисках меня.
Но в своем бетонном мире мне спокойно и уютно.
Сяду рядом с батареей и забуду о зиме.
День проходит безымянный. Скоро вечер: пиво в баре
И пустячные беседы, безмятежно и тепло.
Но пока я на работе, день сурка томит и гложет,
Время есть и я, пожалуй, кое-что тебе скажу.
Этот маленький рассказик ты забудешь очень скоро,
Потому, что он не в рифму и, быть может невпопад.
Ты послушай, если хочешь, и закинь его подальше
В бесконечность серых будней, как досадный анекдот.
* * *
По извилистым тропинкам, по ухабам наших песен,
В подземельях наших судеб бродит странный человек.
Он идет смешной походкой, кривозубо улыбаясь,
В старых джинсах, в серой шляпе и поношенном плаще.
То задумчиво покурит, то бездумно усмехнется,
То расскажет небылицу, то задумчиво смолчит.
Он стишки твои не любит, но читает их украдкой.
Потому что очень скучно одному по вечерам.
Он немного эпатажен в этом старом макинтоше
И в шузах покрытых пылью и с гитарой за спиной.
Он не ездит в электричках, он идет пешком по шпалам,
Перескакивая стрелки, обгоняя поезда.
У него в кармане джинсов ключик есть от двери в лето,
А еще есть ключ от сердца. Он не помнит от чьего.
Только не было в кармане никогда ключей от дома,
Дом открыт и в пыльных окнах виден тусклый лунный свет.
Дверь открыта нараспашку и скрипит на всех прохожих,
Тихо музыка играет, половицы в такт скрипят.
Только все давно уснули и забыли этот адрес.
Из гостей так долго жданных только злые сквозняки,
Да похмельные куплеты, прошлой осенью разлиты
По полу бегут поземкой, застывают на окне
Безразличными, немыми вереницами сомнений.
И сидят, и выжидают, и не тают до весны.
А весна придет не скоро, потому что каждой ночью
Три бездомные дворняги рыщут в поисках костей.
И соседи свои двери запирают на засовы.
Только крысы копошатся и скребутся до утра.
Человеку очень грустно, от того что не заметил,
Похмелился, оглянулся - рок-н-ролл уже почил.
И шатается, бедняга. Порвалась струна шестая,
Отскочила и по сердцу полоснула невзначай.
И поплелся он хромая, в бесполезность и безвестность.
Довезла его машина до ближайшего холма.
А когда он вновь проснулся, кто-то спер уже гитару
И часы с руки стащили, да и шляпу не сберег.
Но назавтра он вернулся в той же шляпе и с гитарой.
И в кармане - пачка "Астры" и билет на самолет.
Только рейс из-за погоды отложили лет на триста.
А пилот поднялся в небо, и остался там навек.
Если хочешь пообщаться с этим странным человеком,
Заходи на кружку пива в бар соседний, за углом.
Там сидит он каждый вечер в уголке, таясь от света
И от пьяной потаскушки не потребной никому.
Подойди к нему тихонько, поприветствуй, познакомься,
Попроси за барной стойкой двести-триста коньяку.
Но не говори об этом стихотворном изложеньи;
А не то он затоскует и уйдет гулять один
По извилистым тропинкам, по ухабам наших песен,
В старых джинсах, в серой шляпе и поношенном плаще.
***
Говорят, что этой ночью он гулял по краю неба
С дамой в черном облаченьи. До утра оставшись с ней,
Он ушел с рассветом новым без надежды на прощенье.
Говорят, что ключ заветный он обратно возвратил.
20.12.07 - 21.12.07
Третий день гуляет ветер, завывает и свистит.
Я в подъезде, перед дверью. Мне идти навстречу ветру.
Воет вьюга в предвкушеньи. Как не хочется туда.
Дверь входную открываю, выхожу, как будто в космос.
Неживой, необитаем, запорошен снегом двор.
Словно в нави очутился, в параллельном темном мире,
Руки грею по карманам, ежусь глубже в воротник.
Ни души на целом свете, лишь бродячие собаки
Жмутся в темной подворотне, прижимаются к стене.
Эти серые дворняги, утро каждое встречают,
Огрызаясь, грозно лая, зубоскаля и рыча.
А сегодня приуныли и чураются прохожих;
Опустив хвосты и уши, грустно смотрят и молчат.
А восход еще не виден, фонари дрожат уныло,
И сочувственно мигая, освещают скользкий путь.
Ветхий домик покосился, и окном пустым ощерясь
Неприветливо посмотрит и устало заскрипит.
И укроется от ветра незалатанным забором,
И кленя худую крышу он забудется во сне.
Вот сижу и греюсь чаем, на своем рабочем месте.
За окном свирепый ветер, рыщет в поисках меня.
Но в своем бетонном мире мне спокойно и уютно.
Сяду рядом с батареей и забуду о зиме.
День проходит безымянный. Скоро вечер: пиво в баре
И пустячные беседы, безмятежно и тепло.
Но пока я на работе, день сурка томит и гложет,
Время есть и я, пожалуй, кое-что тебе скажу.
Этот маленький рассказик ты забудешь очень скоро,
Потому, что он не в рифму и, быть может невпопад.
Ты послушай, если хочешь, и закинь его подальше
В бесконечность серых будней, как досадный анекдот.
* * *
По извилистым тропинкам, по ухабам наших песен,
В подземельях наших судеб бродит странный человек.
Он идет смешной походкой, кривозубо улыбаясь,
В старых джинсах, в серой шляпе и поношенном плаще.
То задумчиво покурит, то бездумно усмехнется,
То расскажет небылицу, то задумчиво смолчит.
Он стишки твои не любит, но читает их украдкой.
Потому что очень скучно одному по вечерам.
Он немного эпатажен в этом старом макинтоше
И в шузах покрытых пылью и с гитарой за спиной.
Он не ездит в электричках, он идет пешком по шпалам,
Перескакивая стрелки, обгоняя поезда.
У него в кармане джинсов ключик есть от двери в лето,
А еще есть ключ от сердца. Он не помнит от чьего.
Только не было в кармане никогда ключей от дома,
Дом открыт и в пыльных окнах виден тусклый лунный свет.
Дверь открыта нараспашку и скрипит на всех прохожих,
Тихо музыка играет, половицы в такт скрипят.
Только все давно уснули и забыли этот адрес.
Из гостей так долго жданных только злые сквозняки,
Да похмельные куплеты, прошлой осенью разлиты
По полу бегут поземкой, застывают на окне
Безразличными, немыми вереницами сомнений.
И сидят, и выжидают, и не тают до весны.
А весна придет не скоро, потому что каждой ночью
Три бездомные дворняги рыщут в поисках костей.
И соседи свои двери запирают на засовы.
Только крысы копошатся и скребутся до утра.
Человеку очень грустно, от того что не заметил,
Похмелился, оглянулся - рок-н-ролл уже почил.
И шатается, бедняга. Порвалась струна шестая,
Отскочила и по сердцу полоснула невзначай.
И поплелся он хромая, в бесполезность и безвестность.
Довезла его машина до ближайшего холма.
А когда он вновь проснулся, кто-то спер уже гитару
И часы с руки стащили, да и шляпу не сберег.
Но назавтра он вернулся в той же шляпе и с гитарой.
И в кармане - пачка "Астры" и билет на самолет.
Только рейс из-за погоды отложили лет на триста.
А пилот поднялся в небо, и остался там навек.
Если хочешь пообщаться с этим странным человеком,
Заходи на кружку пива в бар соседний, за углом.
Там сидит он каждый вечер в уголке, таясь от света
И от пьяной потаскушки не потребной никому.
Подойди к нему тихонько, поприветствуй, познакомься,
Попроси за барной стойкой двести-триста коньяку.
Но не говори об этом стихотворном изложеньи;
А не то он затоскует и уйдет гулять один
По извилистым тропинкам, по ухабам наших песен,
В старых джинсах, в серой шляпе и поношенном плаще.
***
Говорят, что этой ночью он гулял по краю неба
С дамой в черном облаченьи. До утра оставшись с ней,
Он ушел с рассветом новым без надежды на прощенье.
Говорят, что ключ заветный он обратно возвратил.
20.12.07 - 21.12.07
Метки:
