О терзаниях

Удивительная материя, это звучание, словно вой дикого волка, доносящийся из глуши леса, когда сидишь на теплой батарее ранним утром. Холода нет, я не чувствую смеха, в голове есть одна лишь мысль о нём и ведь только потому, что я хочу узнать тайну Атлантиды. Экватор, северная вода без минералов и солей, яркий луч дурацкого фонаря. Потолок. Пока что я только внутри параллелограмма с ободранными стенами. Предела не вижу я в нём - только этому и удивляюсь. Жажда и глупая привычка сопутствовать идеи ассоциациями,
-это все, что во мне есть?
Моё состояние порождает множество размышлений о странном и одновременно чуждом до предела чувстве. Пожалуй, читатель, ты не станешь читать заунывных слов о моих любовных терзаниях, о ней, её прелестном лике. По что же тебе, мои мучения, верно? Так изволь же знать, что любовь моя была не столь обречена, она являлась той самой, о которой писались все те великие книги. Представлю пред твоим честным судом то, что я представлял о будущной природе своей любви, когда был столь же юн, как и ты, мой милый друг.

“Любовь всей моей жизни непременно будет пахнуть горьким шоколадом и свежесваренным кофе. Этот запах разольется тягучим теплом где-то под ребрами, опьянит сознание. Словно легкий аромат взбитого миндального молока пытается победить терпкий запах эспрессо с горечью шоколада. Тебе кажется, что за яркими осколками витрин пляшет маленькое счастье, на деле же состояние влюбленности и эйфории будет таким громадным, что сможет тебя поглотить. Сколько же времени в сутках человеку нужно, чтоб вдоволь насладиться этим ароматом? Одному богу известно, но по запаху этому ты, непременно, будешь скучать. А руки твои, еще не успевшие вдоволь пропахнуть гущей кофейной, будут напоминать о былом. И ты больше никогда, слышишь, никогда не ощутишь тот самый аромат. Он случается лишь единожды, остальное - воспоминания.”

Прочтя свои до невозможности наивные заметки, нетрудно догадаться, что я погрузился в уныние.
И тотчас почувствовал своё бессилие. И почувствовал снова страсть. Страсть снова познать, познать невиданное, услышать неслыханное, увидеть пустоту. Но и тут обмануло меня мое чувство: я стал молить себя укротить своё же эго, но понял, что моля, я лишь ращу его, оно поднимается надо мной ещё выше, как и я поднимаю руки к небу, и страшно мне стало смотреть на все, что ни есть и отворачиваться- страшно, ведь тогда я снова увижу, увижу ничто. И тут я смириться пытался пред участью своей. И услышал вновь я ветер и засомневался в отказе от любви своей, и подумал, что нет на свете силы сильнее, чем его сила. Но и снова пришло ко мне тихое осознание, что безволен я перед судьбою. Что снова возвышая одно, я возвышаю лишь единственное.

Что-то так тщательно пыталось найти выход из моего уха, так шебаршило, когда я поворачивал голову. Тогда я додумал, что необходимо достать из уха вату, которую я положил, чтобы услышать пустоту. Произведя легкий нажим на кусок ваты, я вынул комок, а вместе с ним, огромную осу. Она, жужжа, вылетела из моего уха.