солдатская первоапрельская

Объявлен конкурс на Стихире,
первоапрельский, типа, стёб…
Ну что ж, свою настроив лиру
(причастным оказаться, что б)
решил свой скромный вклад оставить
и я, скромняга-трубадур.
Здесь разрешите вам представить
письмо солдата, без купюр

- - -
Сегодня день прекрасный, мама,
всего лишь минус тридцать пять,
и мне примерзшую пижаму
не нужно с полки отдирать,
ведь полка тоже не промерзла,
так, только в инее слегка.
А наверху, как будто слезы,
висят сосульки с потолка,
(грызем их иногда, как дети,
чтоб запах освежить во рту),
моча сегодня в туалете
не замерзала на лету,
когда пописать утром бегал,
едва в штаны не намочил,-
дверь завалило ночью снегом,
толкал ее, но нету сил,
пришлось мне в крыше делать вырез,
ведь окна тоже все в снегу,
вот так на улицу я вылез,
бежал, и думал на бегу…
О чем я думал-то… Не помню,
(отбил всю память капитан,
когда мне в лоб снежком огромным
заехал с лёту, он был пьян,
я, впрочем, тоже, и не слышал,
как он меня зачем-то звал,
ну, из себя он вышел,
и в лоб-то мне снежком попал).
А как не пить, когда бывает
мороз за 70 стоит,
во рту дыханье замерзает,
и пропадает аппетит…
А в общем, мама, все в порядке,
и кормят тоже хорошо,
вчера был борщ, в нем, как на грядке,
аж две картошки я нашел,
капусты тоже в нем хватало
(а может это плавал лук?)
Но впрочем, кто бы там ни плавал,-
для нас он самый лучший друг.
Ведь что солдату в жизни нужно
для равновесия души?
Чтоб завтрак был, обед и ужин
(как все три слова хороши!)
Когда все на столе ? де факто?,
(солдат к ?де юре? не привык),
втроем мы заменяем трактор,
а вчетвером и грузовик.
Вот так мы служим на границе,
и если долго нет письма-
не нужно, мамочка, сердиться,
у нас суровая зима,
и почтальоны замерзают
(уже замерзло двадцать пять),
и до июля снег не тает,
а в августе идет опять…
С чего же я письмо-то начал?
Ах да, сегодня классный день,
и значит ждет меня удача,
мне тоже ждать ее не лень.
Дождусь ли только вот, не знаю.
Сейчас стою я на посту,
и потихоньку замерзаю
один, на целую версту.
А впрочем , день сегодня чудный,
слегка поземка снег метет,
вот только птицам очень трудно,-
их прерывается полет,
замерзнут на таком морозе
и – шмяк о землю головой…
Гляжу на них , глотая слезы,
ведь я еще пока живой.
А слезы тут же замерзают,
(мороз их тоже не щадит),
я их замерзшие глотаю,
быть может горло заболит,
и доктор в госпиталь отправит,
там, говорят, тепло – тепло,
там медсестра укол поставит…
Меня по шею замело,
пока мечтал я об уколе.
И скоро заметет всего,
скорей бы кто явился, что ли,
но нет, не видно никого.
( А нынче будут макароны,
обидно будет их не съесть).
Эх, как бы мне достать патроны,
стрельнуть, чтоб знали, где я есть,
ведь не найдут еще, пожалуй,
так и останусь тут в снегу,
(а макароны будут с салом,
о них забыть я не могу).
Нет, надо срочно выбираться…
Ой, кто на ухо наступил,
вы где так долго были, братцы,
я здесь совсем уже без сил…
Вы не переживайте, мама,
все обошлось на этот раз,
и не случилась в поле драма,
вот только дергается глаз,
да ухо мне слегка помяли,
и все же я ужасно рад,
что хоть совсем не оторвали,
кто б пришивал его назад.
Короче, я живу отлично,
особых жалоб вроде нет,
и здесь, на дальнем пограничье,
я жду от вас большой привет
в посылке килограмм на двадцать
(а лучше если двадцать три).
Ну все ,счастливо оставаться,
а мне на службу до зари.
- - -