Кошмар Ильича

То было сном…
В гробу хрустальном
он, как царевна возлежал,
обряд же в круге ритуальном
и ?Капитал? в себя включал

Но вот, что странно: ?работяги?,
к чьим голосам он так привык,
держали радужные стяги,
один носил цветной парик

И до чего ж несносны лица!
А этот жадный блеск в глазах!
Ведь так глядит лишь кровопийца,
не примечая близкий крах

?Да разве ж это пролетарий? –
вскричал разгневанный Ильич,
но злого сна инструментарий
его сковал, как паралич

Видать он просто был бессилен
ход сновиденья изменить,
напротив глас толпы – двужилен
и может дел наворотить!

И вот уж скользкое, как мыло
словечко это – ?плюрализм?
в сознанье скомканное вплыло,
вослед ему ?либерализм?

С приставкой ?нео?, но откуда
здесь взяться злому ?существу?,
ведь коммунизм – синоним чуда,
что должно сбыться наяву!

Ан нет, под флагом ?Капитала?
уже давно проникла в мир
иная сила, что лакала
социализма эликсир

Она, стоглавая, как гидра
трудяг готова словно кур
загнать с решимостью арбитра
под толерантность диктатур

Но сделать это всё ж непросто,
без Ильича не победить,
лишь он способен из компоста
меньшинств великое слепить

И вот толпа над гробом к спеху,
как мантры лозунги крича,
в надежде вызнать ключ к успеху
взывает к духу Ильича

?Подмена смыслов и понятий? –
дух издевается в ответ –
?и даже с помощью заклятий
не одолеть меня вам, нет?!

?Тогда скорей зовите Грету? –
вдруг раздается зычный глас,
?Он всё ей скажет по секрету?,
и вот в феерии гримас

Возникла хрупкая ?нимфетка?
со злым, обиженным лицом,
быть может немка или шведка
с аляповато-хищным ртом…

И тут Ильич проснулся резко,
едва сдержав истошный крик,
в окне луна сквозила дерзко,
ползя сквозь мрак, как броневик

Пока ж Аврора тосковала,
свинец стремительной волны
налился яростью ?начала?,
что сбросит иго старины

А вождь оправился не скоро –
?Приснится ж, батенька, кошмар? –
сказал себе и, взяв шофера,
рванул куда-то на бульвар