Как я буду
В жизни мне не везло:
ни одно ремесло
не сумело под сердцем прижиться.
Там лишь пруд и река, ровный дым костёрка
и под стопку тройная ушица.
Нет, я шибко не пил.
И азарт мой, и пыл
не могли обходиться без спорта.
Но любой интерес
спорту только вразрез -
скучновато бодаться упёрто.
Баб любил я, как все,
и в лесной полосе
мог на пару деньков потеряться.
Если пламя в крови
можно лишь по любви
от людской суеты оторваться.
Где хотел, - не срослось.
И - как треснула ось -
по ухабам судьба покатилась.
Без удачи в руке
я на жизни скачке
попадал то и дело в немилость.
Было сдаться пора:
ни кола, ни двора -
ничего у меня не осталось.
Кто себя износил,
тем остаться без сил - значит, принять, как норму, усталость.
Вот и стал я моржом.
Хоть и плавал ужом,
я не раз добивался победы.
Что-то вновь обрелось -
не спортивная злость,
а какой-то мотив недопетый.
Основной пьедестал -
то, что крепче я стал,
то, что музыка вздыбила вены.
Как на бланке печать,
стал я вновь замечать
чей-то взгляд любопытный мгновенный.
Все идут на успех,
но одна больше всех
замечает ещё и другое.
Ей увидеть дано,
как искрится вино,
как строка обнялась со строкою.
Я ли не детектив?..
К сердцу путь сократив,
я соврал, что она королева.
От избытка тепла
девка вся изошла,
забегая то справа, то слева.
Мне любая доска -
и печаль, и тоска,
даже если то шестидесятка.
Мой конёк-горбунок
чуть запнулся у ног,
а потом стало сказочно сладко.
Я пыхтел на костях,
как у Бога в гостях,
и казалось, что рушатся стены.
Нас качала волна
от темна до темна,
забывая мой возраст почтенный.
Бесконечности путь
осознать как-нибудь
не всегда и не всем удаётся.
То, что тускло на вид, иногда удивит,
как восход долгожданного солнца.
Было что отдавать.
И терпела кровать,
а у к утру и совсем замолчала.
Без ума от волны
мы не знали вины, начиная всё время сначала...
Бес в ребро или в бок? - разбирается Бог.
Ну, а нам-то чего не хватало?
Нет защиты от бед?..
Папы-мамы запрет?..
И она отшатнулась устало.
Я забыться хотел
в кипе планов и дел.
Удалось не совсем, но терпимо.
Нужно жить всё равно.
Знаю я, что должно -
быть должно за душой у любимой.
Неуёмность огня
восхищала меня -
внешность часто вредит аппетиту.
Отвергая тоску,
я - любивший доску,
как я буду любить Афродиту?..
.
ни одно ремесло
не сумело под сердцем прижиться.
Там лишь пруд и река, ровный дым костёрка
и под стопку тройная ушица.
Нет, я шибко не пил.
И азарт мой, и пыл
не могли обходиться без спорта.
Но любой интерес
спорту только вразрез -
скучновато бодаться упёрто.
Баб любил я, как все,
и в лесной полосе
мог на пару деньков потеряться.
Если пламя в крови
можно лишь по любви
от людской суеты оторваться.
Где хотел, - не срослось.
И - как треснула ось -
по ухабам судьба покатилась.
Без удачи в руке
я на жизни скачке
попадал то и дело в немилость.
Было сдаться пора:
ни кола, ни двора -
ничего у меня не осталось.
Кто себя износил,
тем остаться без сил - значит, принять, как норму, усталость.
Вот и стал я моржом.
Хоть и плавал ужом,
я не раз добивался победы.
Что-то вновь обрелось -
не спортивная злость,
а какой-то мотив недопетый.
Основной пьедестал -
то, что крепче я стал,
то, что музыка вздыбила вены.
Как на бланке печать,
стал я вновь замечать
чей-то взгляд любопытный мгновенный.
Все идут на успех,
но одна больше всех
замечает ещё и другое.
Ей увидеть дано,
как искрится вино,
как строка обнялась со строкою.
Я ли не детектив?..
К сердцу путь сократив,
я соврал, что она королева.
От избытка тепла
девка вся изошла,
забегая то справа, то слева.
Мне любая доска -
и печаль, и тоска,
даже если то шестидесятка.
Мой конёк-горбунок
чуть запнулся у ног,
а потом стало сказочно сладко.
Я пыхтел на костях,
как у Бога в гостях,
и казалось, что рушатся стены.
Нас качала волна
от темна до темна,
забывая мой возраст почтенный.
Бесконечности путь
осознать как-нибудь
не всегда и не всем удаётся.
То, что тускло на вид, иногда удивит,
как восход долгожданного солнца.
Было что отдавать.
И терпела кровать,
а у к утру и совсем замолчала.
Без ума от волны
мы не знали вины, начиная всё время сначала...
Бес в ребро или в бок? - разбирается Бог.
Ну, а нам-то чего не хватало?
Нет защиты от бед?..
Папы-мамы запрет?..
И она отшатнулась устало.
Я забыться хотел
в кипе планов и дел.
Удалось не совсем, но терпимо.
Нужно жить всё равно.
Знаю я, что должно -
быть должно за душой у любимой.
Неуёмность огня
восхищала меня -
внешность часто вредит аппетиту.
Отвергая тоску,
я - любивший доску,
как я буду любить Афродиту?..
.
Метки: