Я воскрес...
автор картины - Ольга Руда
Возвеличенный бурей холодных ветров,
возведённый на трон космических прерий,
я стряхнул самовластно металл всех оков
и восстал над обломками прошлых империй.
Мной отвергнуты лики уставших Богов,
прогрызающих дыры в сознаньи потомков;
обналичив надежды мечтаний и снов,
они жаждут любви среди мрака подонков.
Окрыляя всё то, что пронизано мхом,
жидкорослостью слов, охмуряющих Солнце,
они рОстят придуманным злом и добром,
а потом обрекают на муки питомцев.
Приручённые реки текут в никуда,
выливаясь в заливы солёной печали,
государства, религии, все города
превратятся в руду, в каменистые дали.
Эти скалы и глыбы, повитые тьмой,
дышат местью и жертвой своих патриархов,
этот шар твёрдолобый стал мне чужой,
почву мне не топтать из костей и останков.
И в квадрате окна полусвёрнутый мир
закрывает страницу последних скитаний,
а полярной звезды леденящий сапфир
рассыпается гранями новых сияний.
Вот и всё, я воскрес над сплетением сот,
схлопнул небо и землю хлопком безучастным,
и всплакнул, попрощавшись, последний мой Бог,
будто был просто другом, ко мне непричастным.
Возвеличенный бурей холодных ветров,
возведённый на трон космических прерий,
я стряхнул самовластно металл всех оков
и восстал над обломками прошлых империй.
Мной отвергнуты лики уставших Богов,
прогрызающих дыры в сознаньи потомков;
обналичив надежды мечтаний и снов,
они жаждут любви среди мрака подонков.
Окрыляя всё то, что пронизано мхом,
жидкорослостью слов, охмуряющих Солнце,
они рОстят придуманным злом и добром,
а потом обрекают на муки питомцев.
Приручённые реки текут в никуда,
выливаясь в заливы солёной печали,
государства, религии, все города
превратятся в руду, в каменистые дали.
Эти скалы и глыбы, повитые тьмой,
дышат местью и жертвой своих патриархов,
этот шар твёрдолобый стал мне чужой,
почву мне не топтать из костей и останков.
И в квадрате окна полусвёрнутый мир
закрывает страницу последних скитаний,
а полярной звезды леденящий сапфир
рассыпается гранями новых сияний.
Вот и всё, я воскрес над сплетением сот,
схлопнул небо и землю хлопком безучастным,
и всплакнул, попрощавшись, последний мой Бог,
будто был просто другом, ко мне непричастным.
Метки: