Падение в утро
Ты разбился меж явью и снами.
Убежал ото всех в Нигде.
Столько лет не дружить с голосами...
Столько лет просто мстить Беде.
За бедой укрываешь надломы.
И за ней же - банальнейший страх.
Все считают, что парень не промах.
Ты же, просто развеянный прах.
И смешно, и порою до боли.
Слёз не видно, ведь ночь так темна.
На свободе, но будто в неволе.
Жизнь - граница запретов и сна.
Приоткрыв ненароком завесу,
Ты увидел унылое утро.
Победил. С небольшим перевесом.
Да и это припомнилось смутно.
Новый день. Прозреваешь, дружище?
Да, всё это - привычный нам мир.
Здесь нужда и в одежде, и в пище.
А не вечный, замызганый пир.
Угол рта исказился, я вижу.
Улыбаешься? Значит, живёшь.
Так приятно другим говорить "ненавижу".
Правда, лая, уже не живёшь.
И в молчании очень удобно.
Это - панцирь. Улучшен тюрьмой.
Можно в жизни молчать, как угодно.
Так ни раз и не ставши собой.
Отмолчаться уже не удасться.
Не поможет и кровная месть.
С горьким прошлым обязан расстаться.
Чтобы вспомнить, какой же ты есть.
Убежал ото всех в Нигде.
Столько лет не дружить с голосами...
Столько лет просто мстить Беде.
За бедой укрываешь надломы.
И за ней же - банальнейший страх.
Все считают, что парень не промах.
Ты же, просто развеянный прах.
И смешно, и порою до боли.
Слёз не видно, ведь ночь так темна.
На свободе, но будто в неволе.
Жизнь - граница запретов и сна.
Приоткрыв ненароком завесу,
Ты увидел унылое утро.
Победил. С небольшим перевесом.
Да и это припомнилось смутно.
Новый день. Прозреваешь, дружище?
Да, всё это - привычный нам мир.
Здесь нужда и в одежде, и в пище.
А не вечный, замызганый пир.
Угол рта исказился, я вижу.
Улыбаешься? Значит, живёшь.
Так приятно другим говорить "ненавижу".
Правда, лая, уже не живёшь.
И в молчании очень удобно.
Это - панцирь. Улучшен тюрьмой.
Можно в жизни молчать, как угодно.
Так ни раз и не ставши собой.
Отмолчаться уже не удасться.
Не поможет и кровная месть.
С горьким прошлым обязан расстаться.
Чтобы вспомнить, какой же ты есть.
Метки: