Блокада. 40-8
Кто-то плачет в вентиляции,
Как задавленный ребёнок.
Это средства информации,
Ленинграда оборону
Мне напомнили, приблизили,
Познакомили, привили...
Плачу я, как будто спиндили
Вдруг талоны и избили.
И лежу я, умирающий,
Толь на Невском, на Васильевском,
А голодное страдалище
Человечьей манит вырезкой.
И мозги мои в истерике,
Закипели столь озлобленно,
На Европы и Америки,
А на Гитлера особенно,
Что прислушавшись внимательно
К вою ветра в вентиляции.
Я сказал: "Не обязательно
Идиотом быть в прострации."
И простым нажатием кнопочки,
Отрубил ужастик в телике.
Эх, вы сладкие, Европочки!
Ах, шикарные, Америки!
Как задавленный ребёнок.
Это средства информации,
Ленинграда оборону
Мне напомнили, приблизили,
Познакомили, привили...
Плачу я, как будто спиндили
Вдруг талоны и избили.
И лежу я, умирающий,
Толь на Невском, на Васильевском,
А голодное страдалище
Человечьей манит вырезкой.
И мозги мои в истерике,
Закипели столь озлобленно,
На Европы и Америки,
А на Гитлера особенно,
Что прислушавшись внимательно
К вою ветра в вентиляции.
Я сказал: "Не обязательно
Идиотом быть в прострации."
И простым нажатием кнопочки,
Отрубил ужастик в телике.
Эх, вы сладкие, Европочки!
Ах, шикарные, Америки!
Метки: