Ворона и Лисица

Вороне где-то Бог послал в глубокий кризис,
Кувалок сыру, больше, чем сама,
На лапку ели, еле птичка взгромоздилась,
С великой радости чуть не сходя с ума.

Заветной пищи она так давно не ела,
От предвкушения кружилась голова.
Решенье твердое уже в мозгу созрело,
Что не ответит на лисицыны слова.

- Я превращу ее в такую подхалимку,
Да так унижу эту хитрую лису,
Пусть слышат речь ее хвалебную и пылкую,
Все, кто не сдох еще от голода в лесу.

В лесу жратвы было полно, все натуральное,
Без удобрений все росло, как на дрожжах,
Сожрал все кризис, что за чудище нахальное,
То ли на крыльях было, то ли на рогах?

Дремучий лес с могучими стволами,
И старый ворон, да и вся братва,
Таки поляны раньше накрывали,
Что с елей хвоя, с дуба сыпалась листва.

Пришла беда совсем неслыханно-нежданно,
То наводнение, то кризис, то пожар,
Лес обеднел и стал почти-что бездыханным,
Лишь мухи с падали, какой уж тут базар?

Вот и лиса! Не то, чтобы бежала,
Тащилась, волоча облезлый хвост,
И ближе подойдя, всем телом задрожала,
Когда ей сырный дух ударил в нос.

От голода лиса, так отощала,
От немощи в ней блохи развелись,
Паршивость ее больше не смущала,
Она с надеждой устремилась взором ввысь.

Такой кусок, пахучий и огромный,
Из-за него ворона только чуть видна,
- Скорей всего мне нынче надо быть не скромной,
На лесть мою больше не купится она.

- Эй! Полицайка! Что не кормишь арестантов?
Продала Родину за тухлую икру?
Скоро пополнишь счет буржуев-эмигрантов,
А я где родилась, там и умру.

Ворона вздрогнула, как будто ей попало,
Огромным обухом по голове,
От неожиданности чуть ли не упала,
Лиса ж вопила и каталась по траве.

-Ограбила кого-то не жалея,
Иль продалась за ржавую камсу,
Ты думаешь, поселят в Мавзолее?-
Два метра и три салки по носу.

Скажи, спасибо, за худой скворечник,
А могут и оттудова турнуть,
Даже не чмокнут напослед в лобешник,
А пендаля подвесят - В добрый путь!

Нельзя представить, что с вороной стало!
Вцепилась в ель, силком не оторвешь,
-Чтоб ты сгорела! Мысленно шептала.
И вниз смотрела, как солдат на вошь.

Простить такое просто невозможно,
Достала все ж, мерзавка, до конца,
И чем? Что подло, каверзно и ложно,
Последнего достойно подлеца.

Вдруг осенило - Почему достала?
Ведь цель, как в прошлый раз у нее та,
На ели с треском сыр свой уплетала,
Счастливая, от клюва до хвоста.

Лиса умолкла. Не хотелось верить,
Такой надежда твердою была,
Ей оставалось лишь глаза в ворону пялить,
А изо рта слюна лавиною плыла.

- Ну дай чуть-чуть. Ну поделись с голодной,
Ведь у тебя такой немереный кусок,
Благотворительность сегодня стала модной,
А у тебя такой прекрасный голосок.

- Ну наконец! Совсем другое дело!
Ведь молча ел мудрейший Васька-кот,
И потому я буду есть, как ела,
Что знаю, на кого разинуть рот.

Лиса смиренно слушала, глядела,
Как лакомство уходит на глазах,
- Ну слава Богу! Как я хорошо поела,
А вот тебе, хоть в дырки на зубах.

Как божий дар лисица ухватила,
Кусок упавший для нее хорош,
Ворона ж взгляд свой сытый устремила,
Смотря как на раздавленную вошь.

К чему мораль? Здесь просто все и ясно,
Моя вот например не будет ложью,
На хвост кому-то наступая,
Знай прекрасно, что ты не станешься раздавленною вошью.


11.11.10