Происходило это встарь

Сказка.

1

Происходило это встарь,
В шестнадцатом, похож, столетье.
Россией правил Грозный- Царь.
В стране стояло лихолетье.
Боярам головы рубили,
Сажали на кол и в костёр
Случалось, что в котле варили –
На выдумку был царь хитёр.
А коли, сметка подведёт,
Бывает, в трудную минуту,
Царь не теряется, зовёт,
К себе, Скуратова Малюту.
Тот дознавателем служил,
А раньше татем был, иль вором,
Но крест на прошлом положил,
И стал царёвым прокурором.
А прокурор-то, в те года,
Не то, что в нынешнее время,
Он выбирался завсегда,
Как в сельском стаде бык на племя.
Чтоб был силён и был хитёр,
Чтоб непременно с толстой репой
Чтоб языком бы складно тёр
И чтобы был ещё свирепый.
Вот и Малюта – прокурор –
Весьма матёрый был детина.
Гонял дубьём весь царский двор –
Как будто то была скотина.
Боярину – пинка под зад
Боярыне – другую цену –
За космы, с лестницы и в сад,
Чтоб не затеяли измену.
Или вот, скажем, у крыльца,
Вдруг царедворцы соберутся,
Сбегутся со всего дворца
Да словно мухи там и вьются.
Малюта тихо подкрадётся,
Потом как гаркнет во всю мочь,
Бывало, кто и обкладётся,
И в страхе убегает прочь.
Бояре злобу затаили –
Устали в сраме, не в чести,
На сходе в Думе порешили –
Малюту надо извести.
Царю послали донесенье –
Холоп де, чей-то, не смолчал –
Что, мол, Скуратов, в воскресенье,
Двух девок в бане привечал.
Что стыд глядеть на это было,
На некультурство и содом,
Малюту как лобзали в рыло
И как плясали нагишом.
Царь на расправу не скупился.
Малюту вызвал в кабинет –
Взаправду с девками водился?
С двумя-то, в бане, али нет?
- Всё, Государь, то врут злодеи,
Меня желают оболгать.
Хотя бы эти ротозеи,
Уж научились складно врать
Был у меня намедни ужин,
И лишнего я там хватил,
Ну а девиц-то пару дюжин
Я после, в баню приводил.
- Ну, ладно, продолжай работу,
Мне в сплетнях разбираться лень.
Да баню посещай в субботу,
А то негоже в красный день.
Так заговор не получился,
Скуратов же, назло боярам,
Доверьем большим заручился
Да и к тому ж ещё задаром.
А вскоре царь ему велел,
Не веруя в боярску дружбу,
Чтоб всю измену одолел,
В России учредить спецслужбу.

2

Спецслужба скоро появилась.
(Служил Малюта не зазря)
И сильной властью наделилась
Указом батюшки царя.
Бойцы той новой обороны
Повсюду затевали драки,
Ходили, чёрны, как вороны,
С метлой и черепом собаки.
У службы были казематы,
В них узников пытали люто,
Там были палачи,мордаты,
Страшны, почти как сам Малюта.
Чтоб палачи не забывали
Признаний схваченных людей,
Подвалы их позабивали
Огромным штатом писарей.
Те писаря, и прочи служки,
Спасая царство от грозы,
Чернила извели кадушки,
И перьев целые возы.
А чтобы и из-за границы
Руси опасность стала редка,
Распоряжением столицы,
Возникла внешняя разведка.
Парней смышлёных понабрали,
Серьёзных (не дай бог повесы)
И в разны страны разослали,
Блюсти царёвы интересы.
Кого студентом снарядили,
Кого, глядишь, негоциантом,
Кого-то в слуги обрядили,
Кого-то в бабу с красным бантом.
И всё стал Грозный узнавать,
Что за границею творится –
Кто с кем собрался воевать
И кто на ком хотит жениться.
Кого и где хотят свергать,
Кого понизить, иль возвысить,
Кого при встрече отругать,
А с кем и водки можно выпить.
Со временем на счёт любой
У Грозного имелась справка,
Не информация – убой –
Вплоть у кого, где бородавка.

3

В какой-то год, примерно в мае,
Получен был царём доклад –
В Европе войско собирают,
На необычный вовсе лад.
В нём нет ни одного солдата,
В нём нету вообще людей,
И душ живых – всего одна-то –
Сам ихний командир-злодей.
И лошадь у него – тоща –
Довёл же он свою скотину
Вся пооблезла и в клещах,
Мертва уже наполовину.
А вся же остальная рать –
Дракон, да гоблины и тролли,
И прут в Россию, воевать,
Пока друг друга не спороли.
Их предводитель – рыцарь Джон –
Нечистый взял себе названье,
Иль в колдовстве он изощрён,
Или давно не мылся в бане.
Иван Васильич был учён –
В научных толстых книгах стены –
Решил, что рыцарь наречён,
В честь не признанья гигиены.


4

Как всю Россию и столицу
От нападенья оградить?
Быть может с запада границу
Водой святою окропить?
Вода-то будет высыхать
Хлопот тогда не оберёшься,
А постоянно поливать,
Святой воды не напасёшься.
Или послать туда попов,
Чтобы кадилами воняли,
От пограничных бы столпов
Всю нечисть и поотгоняли!
И у попов не выйдет дело –
Подумал Грозный опосля –
У них дородное лишь тело,
А дух не твёрже киселя.
Не Пересветы, вот беда,
С врагами им не потягаться,
Им всё бы вкусная еда,
Да на перинах поваляться.
Иван Васильич понимал –
Нелёгким предстоит сраженье.
Толк от военных будет мал
Иное надобно решенье.
Тяжёлым думам предавался
Российский государь давно,
Тут крик на улице раздался
И Грозный выглянул в окно.
А там, такая вот, картина –
Стоит Малюта – лют и яр,
В руке большая хворостина,
И двое перед ним бояр.
Скуратов, от своих писцов,
Донёс, кто на него, дознался,
Схватить велел тех подлецов
И щас пороть намеревался.
Бояре те всё верещали,
Мол арестованы зазря,
А после в страхе закричали
И потревожили царя.
Царь поглядел, развеселился –
Каков Малюта! Ух хитрец!
С наветом взял, да согласился,
Хоть и наглец, но молодец!
Вот грозный здесь и убедился –
Не надо значит забывать,
Что коли клин, куда вонзился –
Клин клином надо выбивать.
И тут же сел писать указ –
Как раньше-то не догадался,
Нечистого побить как враз,
Да чтобы больше не совался.
Прочёл Малюта документ –
Указ ему предназначался –
Затылок почесал момент,
И тут же исполнять помчался.


5

Малюты новые вояки,
А их ?опричниками? звали,
Вдруг поутихли, забияки,
Потом куда-то запропали.
Встречали их то там, то тут –
В ночи, на лошади, проскачет,
А следом короба везут,
Внутри же кто-то горько плачет.
Всего их чаще там видали,
Где население окрест,
Веками нелюди пугали,
Из заповедных, гиблых мест.
Куда направили кобыл,
Лихих опричников отряды,
Не пели птицы, зверь не выл,
Водились лишь ползучи гады,
Здесь пропадали грибники
И бортники и птицеловы
И удалые мужики,
Рукою гнувшие подковы.
Случалось, что и возвращались,
За ночь одну, седыми став,
Но про спасенье не вещали,
Погибель чудом избежав.
Годами свой секрет хранили,
В могилу тайну уносили,
Но слова так не проронили,
Хоть их настойчиво просили.
А если кто и разболтал,
Подпив, про это злоключенье,
Ближайшей ночью помирал,
В великом страхе и мученье.
И слухи мало доходили,
Из окаянных этих мест:
Как волки хоровод водили
Да смехом оглашали лес,
Про говорящих жутких жаб,
Про птиц с людскими головами,
И про поющих песни баб,
С большими рыбьими хвостами.
Про огромадных пауков,
Избу с куриными ногами.
И бородатых мужиков,
Заросших мохом и грибами.
Рассказы эти собирали,
В реестры разные вносили,
Неторопливо изучали
И государю доносили.
А государь распоряжался.
В какой конец отряд отправить,
И старшему наказ давался –
Кого схватить, куда доставить.

6

Был тайно, рядышком с Москвою,
Большой участок отделен,
С полями, лесом и рекою,
А назывался ?полигон?
Сюда отряды собирались,
Что были в гибельных местах,
И грузы ими доставлялись,
И выгружалися в кустах.
Охрану здешнюю отбирали,
Веленьем царского двора,
Им наконечники роздали,
Для стрел, все сплошь из серебра.
Задачей было у охраны,
Свезенных нелюдей стеречь,
Чтоб не бегли как тараканы,
Пытаясь службой пренебречь.
А службу им определили –
Военно дело изучить,
Боеспособны дабы были,
В сраженье Джона победить.
Солдаты вскоре эти дики,
Объединились в батальоны,
Чуть позже получили пики
И вида жуткого знамена.
Возликовали тут солдаты –
Черны знамена, с черепами –
Жалели лишь, что маловато,
И, штук пяток, пошили сами.
Сперва нечистые терялись –
Налево как и как направо,
Но постепенно разобрались
И строем шествовали браво.
Уже не часто вспоминали.
Избушек родные пороги,
И нос, потупясь, опускали,
Нытье припомнив по дороге.
А вскоре им пообещали –
Что коль устав не забывают,
Получат пушки и пищали,
И за границей побывают.
Увидят каменные замки
Да дивной красоты дворцы –
Уж тут забылися и мамки
И даже родные отцы.
Теперь не больно-то и льстила
В лесных урочищах свобода –
Ратная служба захватила,
А вскоре прибыл воевода.

7

Однажды, знатно порадев,
На государевых ученьях,
Изрядно за день попотев,
В мечтах о скорых похожденьях,
Холмы облазив, буераки,
Таясь, иль вскачь, как обезьяны,
Иль на карачках, словно раки,
Исползав местные поляны,
Собралось войско отдыхать,
Садясь возле костров походных,
Кашицу есть, да щи хлебать –
Немало к вечеру голодных.
Расселись, плошки разобрали,
Перекусили не спеша,
Поевши песни поорали –
Хотит поэзии душа.
Угомонились, поостыли,
Чайку покрепше навели,
Вина поставили бутыли,
И разговоры завели.
Хороший собеседник нужен,
Когда омоешь с тела пыль,
Горит костер, закончен ужин,
А рядом полная бутыль.
А уж болтать они умели –
Глухих, и тех заговорят,
Вон даже щука у Емели,
Хоть рыбы в общем-то молчат.
Им тему – тут же сочиненье
В стихах они наворотят.
В тот вечер было обсужденье,
Кого началить пригласят.
Версии сразу разделились –
До драки ругань доходила –
Носы и зубы крепко бились,
Но ни одна не победила.
Русалки скажем утверждали –
Красавец он светловолосый,
(Давно они такого ждали,
И лилии вплетали в косы.)
Тут слово лешие вставляли,
Мужик мол это бородатый,
А домовые добавляли –
Он черный и зело косматый.
А Бабы-Яги, пораскинув
На пне картишки, три листа,
Решили, сообща прикинув,
Что молодой, не старше ста.
Но согласились все во мненье,
Распив мирительный пузырь,
Приедет скоро на ученье
Большой хитрец и богатырь.
Охота всякая пропала,
Ночные пренья продолжать,
На лагерь тишина упала,
И завалилось войско спать.

8

Едва лучи зари коснулись,
У ратников, закрытых век,
Все как один они проснулись,
Глядь – едет к стану человек.
Начальник – слухи раздалися,
Тут протрубили общий сбор,
Все к построенью подалися,
На выделявшийся бугор.
Стоит дружина, выжидает,
Никто словца не обронит.
А воевода подъезжает,
В лице достоинство хранит.
Коняга белый, златогривый,
Под величавым седоком,
У самого же взор пытливый,
Персты собраты кулаком.
В руках его узда зажата,
А с боку левого висит
Кривая сабля из булата,
Да на плече червленый щит.
Щит посреди гербом украшен,
На гербе нимфа и сатир,
За ними замок с парой башен,
А в середине-то – сортир!
С минуту тишина хранилась,
Потом же хохот был такой –
Скала как будто обвалилась,
Над горной, шумною рекой.
Ездок нисколько не смутился,
И видно к хохоту глухой,
Спокойно в ставку удалился,
Понятно - скрытный и лихой!
Нескоро гогот прекратился,
Уж солнце начинало печь,
Начальник к войску воротился
И произнес такую речь:
?Я воеводою нанялся,
А герб мне надобно носить,
Поскольку ворогов поклялся,
В сортире всех перетопить!?
Слова понравились такие
Солдатам, надо донести –
У них воители лихие
Всегда считалися в чести.
Но воевода, кстати звался
С рожденья он Иван Дурак
Своим воякам не сознался,
Что с гербом было все не так.

9

Иван Василич извелся,
Была причина обижаться –
Не Чистым рыцарь назвался,
И как же с этаким сражаться?
Не любит рожу умывать,
Так тем решил еще хвалиться,
И как на это отвечать?
И мне ли с неумытым биться?
Малюта вывел из печали –
Измену удалось раскрыть –
Один боярин, из пищали,
Царя пытался застрелить,
Сидел злодей на колокольне,
И окаянный выжидал,
Российский государь доколе
Поклоны в храме отбивал.
Наряд разбойника забрал,
Дает сейчас он показанье.
Царь непременно пожелал
Сам поучаствовать в дознанье.
Пошли с Малютой в зал подземный,
В нем стол дубовый, а на нем
Лежит изменник тот презренный ,
По заду хлопамый ремнем.
Трясет башкою он и плачет,
Ногами голыми сучит,
Вокруг него детина скачет,
Ремнем размеренно стучит.
Царь разглядел того злодея –
Да это ж Ванька – золотарь.
- Скуратов, то твоя идея?
- Его, Великий государь.
Малюта нынче мне поведал,
Что стал я царский птицелов,
И дичь велел добыть к обеду,
Для государевых столов.
На колокольню чтоб забрался,
Пищаль с собою прихватил,
Вот, государь я и старался,
Да караул меня схватил.
Царь на Малюту покосился
- Не гоже этак поступать –
И к ?птицелову? обратился –
- А воеводой хочешь стать?
Пришла царю в башку идея,
Чтоб Джона пуще осрамить,
Как раз ват этого ?злодея?
На битву с ним и снарядить.
Подумаешь себе, не чист,
(Да мало кто не умывался)
А тута целый говночист!
Вот и противник отыскался.
Ивану дали облаченье,
(Одежу чистую просил)
И воеводой назначенье
Над воинством Нечистых Сил.
Особый был царя завет,
Чтоб герб Ивану смастерили,
А на гербе на том клозет
Всенепременно поместили.
Готово. Нимфа и сатир,
Изображали, с кем бы бился,
А покосившийся сортир,
Чтоб не особо возгордился.
У замка скрытый номинал –
Потомству Ваньки, для примеру,
Он башнями напоминал
Про ?птицеловскую? карьеру.
Теперича Дурак Иван,
Для обученья бою-драке,
Под наставленье был отдан,
Седому старому вояке.
Вояка зыркнул лишь сердито,
Иван же, раз перелистав,
Чтоб не было лицо разбито,
Со страху выучил устав.
Иван узнал про наступленье,
Про оборону городов,
Про партизан и ополченье,
И стал к побоищу готов.
Царь учинил ему экзамен,
В незнании не уличил.
Иван был к званию представлен,
И должность дурень получил.

10

Царю разведка доносила,
Через купцов, послов пажей,
Что Джона воинская сила,
Достигнет скоро рубежей.
Другая весть царя страшила –
В походе, вражеская рать,
Еды запасы порешила,
И очень сильно хочет жрать.
Желают крови супостаты,
Назад уж не поворотят,
Весьма воинственны солдаты,
Сражаться, яростно хотят.
Подался царь, вина отведав,
Глядеть кулачные бои,
Забавы для, после обеда,
Его сражались холуи.
Наотмашь кулаками бились,
Нацелясь в морду угодить,
А после в пояса вцепились,
Друг друга силясь повалить.
Борцы вспотели, покраснели,
С натуги начали кряхтеть,
Вовсю, с устатку, засопели,
И стали, обозлясь, реветь.
Один холуй любил нажраться,
В обед, опять не прогадал,
Тяжелый стал, не отдышаться,
Другой же явно побеждал.
Идеей Грозный царь задался –
А в самом деле, может быть,
Противника, что к нам подался,
Пред битвою перекормить.
Нажрутся да осоловеют,
Утратят свой победный дух,
А тут и наши подоспеют –
И всех побьют как сонных мух.
Скуратову – опять заданье,
Ловить бояр что пожирней,
Да всех отправить на закланье,
Как будто куриц иль свиней.
А коль ещё у тех господ,
Найдется тучная прислуга,
Их тоже уводить как скот,
Дворовых только, не от плуга.
Тут проявил Малюта пыл –
Повсюду толстяки рыдали.
Таков Иван Валильич был,
Недаром Грозным называли.
Пузатых к рубежам согнали,
К деревьям крепко привязали,
И там же Ваньки рать собрали,
Чтоб супостатов ожидали.

11

Спокойно ночка миновала.
Рассвет же только наступил,
Взбодрившись, опосля привала,
Границу враг переступил.
Шагали гоблинов фаланги,
Вооруженные дубьём,
Им тролли прикрывали фланги,
Кто с топором, а кто с копьём.
Рекою нимфы пробирались,
В обход стараяся проплыть.
В тылу же ведьмы оставались,
Готовые на мётлах взмыть.
За войском был шатёр походный,
В нём предводитель – рыцарь Джон,
При нём советник – гном голодный,
И огнедышащий дракон.
Прислали Джону донесенье –
Лес впереди, иль крупный сад,
В тактическом мол отношенье,
Нет лучше места для засад.
Решили к лесу подойти,
Не нашумевши, тихой сапой,
Удар оттуда нанести,
По русской рати сиволапой.
Пока же русские в смятенье,
С испугу дрогнут, побегут,
Тут ведьмы ввяжутся в сраженье,
И нимфы в тыл врага зайдут.
Красиво в плане получалось,
Джон-рыцарь слугам руки жал,
До леса войско уж добралось,
А лес-то взял и убежал.
Жирдяи Джона не дождались,
Деревья выдрали с корнем,
Да по округе разбежались,
Теперь не сыщешь днём с огнём
Так Джона чаянье не сбылось,
Задумка боя сорвалась,
У Ваньки тоже не сложилось,
Спонтанно битва началась…

12

Сраженье проходило люто.
Иван победу одержал.
Захватчиков побили круто.
Враг был разбит и побежал.
Бойцы оружие собрали –
Полно дубин и топоров.
Ещё и Джона в плен забрали,
Трофей удался – будь здоров!
Царю отправили посланье –
Что посрамлён Нечистый Джон.
Иван же, выполнив заданье,
В дворяне был произведён.
И новым гербом удостоин,
На нём Нечистый взятый в плен –
Посередине русский воин,
А рыцарь у его колен.
Нечисту Силу распустили,
Всех отвезли в свои дома,
Казною щедро наградили,
И подарили терема.
В Москве-столице, в честь победы,
В палатах был устроен пир,
И для простых людей обеды,
Гульба стояла – на весь мир.
А царь развеселился так –
Ну это уж похоже сказка,
Что воевода-то, Дурак,
Был дополнительно обласкан.
Ивану дали, в ублаженье,
За то, что был в сраженье лих,
В управу – целое селенье,
Да в крепостные – гурт ткачих.
Селенье в град образовали,
Потом же, может быть и спьяна.
Иванов-Вознесенск назвали,
В честь вознесения Ивана.

Эпилог.

Не следует с Россией драться,
Во все грядущие века,
У нас, с врагами разобраться,
Уменья хватит дурака,

А коль мозги ещё включить -
Любого сможем огорчить!

Конец.