Песня о первом громе

Ночью, когда от луны остаётся
Тонкая, гнутая луком струна,
В своре собачьей печально поётся
Старая песня одна.

Раньше борзые свободною стаей
Мчались по травным и влажным полям.
Им-то в часы, когда месяц растает,
Принадлежала земля.

В эти часы они были резвее
Самого быстрого ветра полей,
Самые страшные дикие звери
Их не могли одолеть.

Только когда после сумерек красных
Полной луны разливались лучи –
Вот уж тогда безраздельно и властно
Волки царили в ночи.

Ветер порою взлохмачивал тучи,
Пыльные клочья швыряя в глаза;
Жались борзые от ужаса в кучу.
И приходила гроза.

Волки, смеясь торжествующим воем,
Жили не жизнью – грозою одной.
В них становилась могущества вдвое
Больше, чем с полной луной.

Ливень, собаку сбивающий наземь,
Волка по-братски пихал под бока;
Сполох, полполя сжигающий разом,
Волка к убийству толкал.

Только однажды, уставший от страха,
Поднял глаза длинноногий вожак.
Взвился и прыгнул, единственным махом
В небо взлетел, не дрожа.

Так и случилось, что в отсветах молний
Псы перестали страшиться грозы.
В длинной шерсти переливчаты волны…
Ночь поглотила борзых.

Псы испустили из тучи крылатой
Первый в их жизни воинственный рык.
Замерли волки от первых раскатов,
Дрогнули после вторых.

Третьи стерпеть больше не было мочи –
В лес устремились, гонимы грозой.
Долго ещё им мерещился ночью
Рык разъярённой борзой.

Канула в небо свободная стая,
С утренним ветром исчезла в заре…
Эту легенду борзая седая
Пела, скуля во дворе.

Вышел хозяин спросонок и грозно
Шикнул на старую, мол, помолчи.
Если б он помнил те древние грозы,
Волчью охоту в ночи!..

Если бы знал, что случилось когда-то,
И почему после стольких веков
Он не боится гремящих раскатов
И не встречает волков…