Открытка
Вот тебе озерцо с гнильцой, узкий берег в тине.
Ты идёшь по воде в своём золотом бикини,
Предвкушая, что вот накроет, вот опрокинет,
Взрежешь сонную эту гладь
И нырнёшь грациозной дугой дельфиньей
В эти сини, исчезнут из виду линии
Берегов, с которых отлично видно,
Что пора глубины не ждать.
Ты давно прошла середину,
Выходи давай обсыхать.
Ну а вот тебе тёмный вечер, темнее ночи,
Вот и свечи – пусть ты зажжёшь их, когда захочешь,
Чтобы кто-то, кто должен быть зорче прочих,
Разглядел тебя в темноте,
Где одной так жутко, и кажется – жизнь короче
Этих сумерек, где посидеть бы молча
С кем-то близким, да только гостей не очень...
Мухи, бабочки... всё не те!
Ночь глядит на тебя порочно,
Плещет космы свои в воде.
Это тоже тебе, это всё, что во мне осталось:
Что-то странное, нежное, тянущее на жалость,
Чтоб, когда прогорит фитиль, не пугалась –
Есть живые, кому звонить,
С кем себе позволить сморозить гадость,
Глупость, какая там к чёрту старость!
Нам спокойно по койкам-то не лежалось,
Мы пошли кутить.
Только вот каруселька, увы, сломалась
И пора сходить.
И открытка на память тебе: голубые дали,
Океан глубины такой, что нырнёшь едва ли,
Из огней только звёзды, и тот, что их зажигает,
На прибрежной стоит косе.
Ты выходишь из волн и садишься на чёрный камень,
Он глядит тебе в спину, взгляд тяжелее стали,
Океан – мазня, профиль твой чересчур состарен,
Никудышный сюжет совсем.
На открытке этой лишние все детали.
Кроме подписи – абсолютно все.
Ты идёшь по воде в своём золотом бикини,
Предвкушая, что вот накроет, вот опрокинет,
Взрежешь сонную эту гладь
И нырнёшь грациозной дугой дельфиньей
В эти сини, исчезнут из виду линии
Берегов, с которых отлично видно,
Что пора глубины не ждать.
Ты давно прошла середину,
Выходи давай обсыхать.
Ну а вот тебе тёмный вечер, темнее ночи,
Вот и свечи – пусть ты зажжёшь их, когда захочешь,
Чтобы кто-то, кто должен быть зорче прочих,
Разглядел тебя в темноте,
Где одной так жутко, и кажется – жизнь короче
Этих сумерек, где посидеть бы молча
С кем-то близким, да только гостей не очень...
Мухи, бабочки... всё не те!
Ночь глядит на тебя порочно,
Плещет космы свои в воде.
Это тоже тебе, это всё, что во мне осталось:
Что-то странное, нежное, тянущее на жалость,
Чтоб, когда прогорит фитиль, не пугалась –
Есть живые, кому звонить,
С кем себе позволить сморозить гадость,
Глупость, какая там к чёрту старость!
Нам спокойно по койкам-то не лежалось,
Мы пошли кутить.
Только вот каруселька, увы, сломалась
И пора сходить.
И открытка на память тебе: голубые дали,
Океан глубины такой, что нырнёшь едва ли,
Из огней только звёзды, и тот, что их зажигает,
На прибрежной стоит косе.
Ты выходишь из волн и садишься на чёрный камень,
Он глядит тебе в спину, взгляд тяжелее стали,
Океан – мазня, профиль твой чересчур состарен,
Никудышный сюжет совсем.
На открытке этой лишние все детали.
Кроме подписи – абсолютно все.
Метки: