превращаясь в медведя

Река скользит за мутный горизонт, ей все равно, закованная льдом она не знает направлений, зон, маршрутов, компасов, у речки время снов.
В неспешных размышленьях о былом, гляжу вперед и ввысь.
Какая это, право, маята – в сарае спрятать до весны весло, и вспоминать, как проходила жизнь, и думать, что она была не та, а если и когда-нибудь везло, то проку все равно лишь чуть – что за душой?
Освоив ремесло, сидишь в полупустой своей людской, пытаясь как-то мир перевернуть, а мир неповоротлив и угрюм, он понастроил стен, окопов, тюрьм, и двигаться не хочет, в этом суть.

Река честней. Течет, когда тепло, плодит мальков, мелеет к сентябрю, она не говорит ненужных слов, живет, послушная календарю, зимою спит, и сон ее здоров.
Казалось бы – бери с нее пример, точнее нет нигде весов и мер, ан – нет: все на рывок, да на излом, ведя борьбу с ненастоящим злом, круша, воюя – лишь бы был предлог.

Он говорит: ?прими один совет – когда вокруг январский тусклый свет, не суетись, не думай ни о чем, наступит март, тогда-то и начнем, пока же ляг, поспи, и все пройдет, зима все больше финиш, а не старт…?

Короче, до весны меня здесь нет.
Я сплю.
Мой сон глубок и нерушим.
Предупреждаю женщин и мужчин,
и их детенышей – ходить на полноги.
Я всех без исключения люблю,
проснусь - всех приглашу на пироги,
пока же бейтесь в поле и в цехах,
я вам сейчас не помогу никак,
боец во мне до времени погиб…