13

Мой разум за пределами контроля,
А в недрах совести сидит сомнений бес.
Не сломлена ещё благая воля,
Но снова в страхе я сбегаю в край чудес.
Чем дальше путь, тем больше осознаний,
Тем меньше истин, тем страшнее тишина.
И неизбежно ждёт в конце скитаний,
Как перед казнью, только серая стена.
В кошмарах видел я её изгибы,
Всех окон блики и порядок кирпичей.
Вбирали здесь стекла и камня глыбы
Мой вечный голод и безумие ночей.
Сквозь яблонь кущи я, минуя склоны,
Ступаю к храму, что оделся в цитадель.
Давно метель снесла его колонны,
Одну оставив лишь на память капитель.
И под луной, на улице поэта,
В который раз тоскливо глядя со двора,
Я вижу в играх пламени и света
75-ый номер дома с буквой А.
Пусть стены сей обители унылы,
Помогут встать они мне и вперёд идти.
В них больше сострадания и силы,
Чем в человеке, что и словом мог спасти.
От ящиков почтовых вверх ступени
Ведут меня незримо в правый коридор.
В нём детских ужасов лихие тени
Мне беспристрастно зачитают приговор.
Так сладко здания душа шептала:
- Ты ищешь сердце холоднее толщи льдин.
Стучи в миры 20-го портала,
В набат бей громко 6-2-3-3-5-1.
И, изнывая в шуме диссонанса,
Готовый клясть, молчать, кричать, боготворить,
Я жаждал только призрачного шанса,
И небеса молил сны в реальность обратить.
Но мне не суждено найти ответы,
Нет смысла рваться в пустоту, едва дыша.
Все добродетели уже воспеты.
Всеми пороками изрезана душа.
Пусть будет счастлив тот, кто не услышит,
Мой мальчик с сердцем холоднее толщи льдин,
Что здесь живёт и этим миром дышит.
Я изгнан им теперь. Я навсегда один.