Амазонка бывает нежной
Просыпается среди ночи
Черубина де Габриак.
Ей хорошего мужа прочат.
Не решится она никак.
На коня, да в мужской одежде;
Словно Жанна, вздымает меч;
Но Марину Мнишек допрежде
Посполитая кличет Речь.
Если парус порвали, парус,
Мотоцикла вираж за сто,
Даже Шаттл горит, снижаясь, -
Это только её простор.
Переврав во сне все эпохи,
Из перины она восстаёт,
И завидев грозы сполохи,
У окна тихонько поёт.
Вспоминает дивные розы,
Что дарил её лучший друг,
И схватив за длинные косы
Уносил за полярный круг.
А однажды с бала бежала
Под насмешки к хиппи спеша.
А потом в пещере рожала -
И волхвы кругом, не дыша...
За стеною по юной невесте
Воздыхают мать и отец,
Что, вот, лет назад где-то двести
Кулаком бы, да под венец.
Ну, чего ей опять не спится,
Раз богатый - и тот не строг?
То ли век на дворе серебрится,
То ли манит тяжёлый рок.
Черубина де Габриак.
Ей хорошего мужа прочат.
Не решится она никак.
На коня, да в мужской одежде;
Словно Жанна, вздымает меч;
Но Марину Мнишек допрежде
Посполитая кличет Речь.
Если парус порвали, парус,
Мотоцикла вираж за сто,
Даже Шаттл горит, снижаясь, -
Это только её простор.
Переврав во сне все эпохи,
Из перины она восстаёт,
И завидев грозы сполохи,
У окна тихонько поёт.
Вспоминает дивные розы,
Что дарил её лучший друг,
И схватив за длинные косы
Уносил за полярный круг.
А однажды с бала бежала
Под насмешки к хиппи спеша.
А потом в пещере рожала -
И волхвы кругом, не дыша...
За стеною по юной невесте
Воздыхают мать и отец,
Что, вот, лет назад где-то двести
Кулаком бы, да под венец.
Ну, чего ей опять не спится,
Раз богатый - и тот не строг?
То ли век на дворе серебрится,
То ли манит тяжёлый рок.
Метки: