На Камчатке
Отпето прошлое зимой,
явив скучающую мину
холстине снежной...
Виктор Цой
с небесной барки якорь скинул
на иссечённый невский лёд,
срезая воздух острым краем.
Над кочегаркой дым идёт,
его с усердием глотаем,
как залежалую латынь:
скоропалительно, но верно.
Угля в печную пасть подкинь,
унылым коникам – люцерны.
Налей по плечики в стакан,
что прихватили из ?Сайгона?;
зиме на откуп город сдан,
где каждый третий – заключённый.
И пусть мадеры вкус не тот,
а вермут выдохся, но всё же,
когда музон твой проорёт,
мы станем чуточку моложе.
Ведь нам одно – держать фасон
и нос по северному ветру,
под вопли сумрачных ворон,
где кроет снегом зло и щедро.
Художник Олег Ильдюков "Dream 29. Романтика разложения"
явив скучающую мину
холстине снежной...
Виктор Цой
с небесной барки якорь скинул
на иссечённый невский лёд,
срезая воздух острым краем.
Над кочегаркой дым идёт,
его с усердием глотаем,
как залежалую латынь:
скоропалительно, но верно.
Угля в печную пасть подкинь,
унылым коникам – люцерны.
Налей по плечики в стакан,
что прихватили из ?Сайгона?;
зиме на откуп город сдан,
где каждый третий – заключённый.
И пусть мадеры вкус не тот,
а вермут выдохся, но всё же,
когда музон твой проорёт,
мы станем чуточку моложе.
Ведь нам одно – держать фасон
и нос по северному ветру,
под вопли сумрачных ворон,
где кроет снегом зло и щедро.
Художник Олег Ильдюков "Dream 29. Романтика разложения"
Метки: