не случилось
На трамвай успеть не случилось мне,
что ж, иду пешком, не впервой, поди,
привыкать к натянутой тишине,
к напряжённой тьме, к пустоте в груди.
Вечер, чёрно-белый разлом двора,
на воротах - пековый мерзкий лак.
Мне б войти, да, вроде бы, не пора,
я смешаюсь лучше с толпой гуляк,
пропустивших что-то, пропив, проев
кто в момент, а кто-то и по частям,
свой сердечный ритм, оголённый нерв,
всё, что было там и осталось там -
чьи-то пальцы нервные на плече,
чей-то голос, тихий, как дождь весной.
Но трамвай уходит во время Ч,
тот ночной, особенный, именной.
И тогда, конечную обхамив,
как последний жлоб матерясь впотьмах,
сочиняешь наскоро глупый миф,
отправляешь следом прощальный взмах.
Мимо всех ворот, мимо всех тревог,
мимо всех бессонниц и всех ночей
к остановке, что называет Бог
иногда своей, иногда ничьей.
Там трамваев нет, там не видно звёзд,
на воротах лаковых крест простой,
и трясётся сердце, как птичий хвост,
перед чёрной пековой пустотой.
что ж, иду пешком, не впервой, поди,
привыкать к натянутой тишине,
к напряжённой тьме, к пустоте в груди.
Вечер, чёрно-белый разлом двора,
на воротах - пековый мерзкий лак.
Мне б войти, да, вроде бы, не пора,
я смешаюсь лучше с толпой гуляк,
пропустивших что-то, пропив, проев
кто в момент, а кто-то и по частям,
свой сердечный ритм, оголённый нерв,
всё, что было там и осталось там -
чьи-то пальцы нервные на плече,
чей-то голос, тихий, как дождь весной.
Но трамвай уходит во время Ч,
тот ночной, особенный, именной.
И тогда, конечную обхамив,
как последний жлоб матерясь впотьмах,
сочиняешь наскоро глупый миф,
отправляешь следом прощальный взмах.
Мимо всех ворот, мимо всех тревог,
мимо всех бессонниц и всех ночей
к остановке, что называет Бог
иногда своей, иногда ничьей.
Там трамваев нет, там не видно звёзд,
на воротах лаковых крест простой,
и трясётся сердце, как птичий хвост,
перед чёрной пековой пустотой.
Метки: