Рукопись, найденная на столе...

Стихи читаю...
Стрелы свищут,
Мерцает розовый закат,
В глуши морозной бесы рыщут,
И грешник пламенем объят...
Покров распорот - ткань свисает.
Кинжал влетает в колыбель.
Душа, растерянно босая,
Всё ищет чистую купель...
Самопознанье посвящённых
Мечом рисует на песке
Иероглиф вечного закона...
Но полно! Боль в моём виске
Уже сильней, чем штука Гёте,
И тяжелее, чем гранит...
А тут ещё одно - извольте! -
Как бронебойный на излёте,
Шурша, послание летит.

Воспринимаю... Снова грёзы,
Словес размытый небосвод,
Под коим - снова! - те же! - розы
И та же бездна мутных вод.
И я - на грани между чтеньем
И погружением на дно, -
Вдруг вижу, в тихом изумленье,
Вечно искомое "оно".

Всего строка - одна средь плевел.
Гадай - кем брошено зерно?
Но всё равно - он верил, верил.
И я поверил заодно.

Когда все струны что солома -
Сама душа поёт струной, -
"И озаряет сумрак дома
Луч света бледно-золотой..."


весна 1997