Когда мгновение стало последним

В этом городе столько боли, лжи
И, запутавшись, я тону в грязи:
Всё, что сделано – лишь моя вина –
И гореть теперь у открытого окна.

Разрывая ночь одиночеством Луны,
Я смотрю на них: они меркнут с высоты.
И, упав на дно, захлебнувшись тиной,
Крик звенит в ушах, разорвавшейся на мине.

Шёпот тишины заглушает только сердце,
И уйти опять, выдаст только – скрипнет дверца.
И, забив на всё, перепишут конец сказки:
Я была с тобой, но очнулась от подсказки.

Стоны битых стен, сколько крови из ран льётся?
Вновь очнись, поверь. Что… опять в висок так бьётся?
Выстрел сделан был, пуля на секунду встала,
Ну а после, всё… - мёртвая на пол упала.

Кто убийца мой? Ты и я, и всё сначала.
Утопая в гневе, все углы с пути сшибала.
Рассечен весь лоб, по рукам сочиться вьюга.
И мороз пропал – пролетело без испуга.