Волки
Ужасно пустынная ночь. Смотрю, будто бы потрясенно. Прогонишь ли мысли ты прочь, останешься обреченной?
И тень мелькнет свысока. Какие холодные ночи! И звезд одиноких глаза, как волки, что у обочин.
Их мне снится их стая порой.
Мне снятся седые их спины, жестокий и сильный вой, и следы на снегу у равнины. Мне снятся их взгляды они, преследуют, будто полночь, в густой и туманной тени, где незачем звать на помощь. Мне снятся их мысли, тогда, когда они комом из нервов, пройдут, словно провода, мне в сердце, упрямо и верно.
Мне снятся их семьи и дом, мне снятся дела и печали, и они, слишком рядом (кругом), будто выкованы из стали.
х
Я вижу за окнами тьму, я вижу огни из-за леса, машины, скупую луну, и нас разделяет завеса. Я вижу, летят поезда, и слышу - стучат их колеса, людские в них голоса, ответы, что без вопроса.
Мне кажется, есть где-то Рай, но я не видела Ада, и если скажут вдруг "выбирай!" мне ни того, ни другого не надо. Мне верится, есть где-то дом, где теплыми вечерами, сидят только те, о ком, никогда и не вспоминали. Сидят только те, о ком, забыли на долгое время, за круглым единым столом, согреваемые глинтвейном.
А волки идут из лесов. А волки щетинят спину, не запрешься от них на засов, все равно тебя не покинут. Порой, я смотрю в небеса. Мне кажется, эти волки, у которых не волчьи глаза, воют ветром, не слишком громко. Мне кажется, что они, покинуты и забыты, от вытянутой руки - сантиметр (если окна открыты)
Через час в моих мыслях тот дом, где люди печали не знают, и сидят за одним столом, со временем исчезает. Через два я открою окно, через три я волков впущу, тех людей, на кого все равно, тех, о ком я сейчас пишу.
Через пять я уже пойму, что нет ни Рая ни Ада, и глазами пустыми во тьму посмотрю - ведь во тьме вся правда.
Через шесть эти волки уйдут, не оставив следов и звука. Одинокие люди, что ждут, когда вспомнят про них, взгляда, стука. Одинокие люди, что верят, что о них не забыли вовсе, что откроются старые двери, в дом, где вечная ночь и осень.
Мне снятся порой небеса, покрытые белой вуалью, и звезд одиноких глаза, подобные зазеркалью.
И я не могу уснуть, так часто холодной холодной ночью
Мне снится далекий путь
И волки, что у обочин.
И тень мелькнет свысока. Какие холодные ночи! И звезд одиноких глаза, как волки, что у обочин.
Их мне снится их стая порой.
Мне снятся седые их спины, жестокий и сильный вой, и следы на снегу у равнины. Мне снятся их взгляды они, преследуют, будто полночь, в густой и туманной тени, где незачем звать на помощь. Мне снятся их мысли, тогда, когда они комом из нервов, пройдут, словно провода, мне в сердце, упрямо и верно.
Мне снятся их семьи и дом, мне снятся дела и печали, и они, слишком рядом (кругом), будто выкованы из стали.
х
Я вижу за окнами тьму, я вижу огни из-за леса, машины, скупую луну, и нас разделяет завеса. Я вижу, летят поезда, и слышу - стучат их колеса, людские в них голоса, ответы, что без вопроса.
Мне кажется, есть где-то Рай, но я не видела Ада, и если скажут вдруг "выбирай!" мне ни того, ни другого не надо. Мне верится, есть где-то дом, где теплыми вечерами, сидят только те, о ком, никогда и не вспоминали. Сидят только те, о ком, забыли на долгое время, за круглым единым столом, согреваемые глинтвейном.
А волки идут из лесов. А волки щетинят спину, не запрешься от них на засов, все равно тебя не покинут. Порой, я смотрю в небеса. Мне кажется, эти волки, у которых не волчьи глаза, воют ветром, не слишком громко. Мне кажется, что они, покинуты и забыты, от вытянутой руки - сантиметр (если окна открыты)
Через час в моих мыслях тот дом, где люди печали не знают, и сидят за одним столом, со временем исчезает. Через два я открою окно, через три я волков впущу, тех людей, на кого все равно, тех, о ком я сейчас пишу.
Через пять я уже пойму, что нет ни Рая ни Ада, и глазами пустыми во тьму посмотрю - ведь во тьме вся правда.
Через шесть эти волки уйдут, не оставив следов и звука. Одинокие люди, что ждут, когда вспомнят про них, взгляда, стука. Одинокие люди, что верят, что о них не забыли вовсе, что откроются старые двери, в дом, где вечная ночь и осень.
Мне снятся порой небеса, покрытые белой вуалью, и звезд одиноких глаза, подобные зазеркалью.
И я не могу уснуть, так часто холодной холодной ночью
Мне снится далекий путь
И волки, что у обочин.
Метки:
