Ева
Какому богу это надо?
Чтоб мы не виделись с тобой,
Чтобы прошли все круги ада,
И захлебнулися тоской.
Зачем изгнал ты нас из рая,
Где были счастливы вдвоем
И бродим в поисках своего края –
Никак друг друга не найдем.
Вкусили рая мы усладу
Не испугавшись наготы,
И было завидно твоему саду
Или завидуешь и ты?!
Ты просто ревностью сгораешь,
И ты не можешь допустить,
За отреченье жестоко караешь,
Что кроме тебя могу кого-то любить.
Да я люблю его и точка!
Тебе хотя принадлежа душой;
И даже если это последняя ночка-
Я все равно не останусь с тобой.
Ты создал сам его и меня
Придумал нашу жизнь и судьбы
Но прогоняешь сам, кляня,
Крича вдогонку: если бы…
Ты наказал детей рожденьем;
Меня мученьем одарил,
Ему оставил лишь сомненья
И все же может быть, простил?!
И неужели полагаешь,
Что я от слова отступлюсь,
Ты просто нас еще не знаешь,
Но все поймешь, клянусь.
Мы возродимся вновь и вновь
И имена увековечим
Потомки запомнят эту любовь
Теперь твой образ очеловечен.
Твой сын пострадал не от злобы людской
А потому что не мог полюбить
Не знал он тела девы младой
Бездушие лучше сразу губить.
Он взял на себя наши грехи
Но главный грех – это свобода
Свобода жизни в любви без брехни
Хоть против нас вся твоя природа.
Чтоб мы не виделись с тобой,
Чтобы прошли все круги ада,
И захлебнулися тоской.
Зачем изгнал ты нас из рая,
Где были счастливы вдвоем
И бродим в поисках своего края –
Никак друг друга не найдем.
Вкусили рая мы усладу
Не испугавшись наготы,
И было завидно твоему саду
Или завидуешь и ты?!
Ты просто ревностью сгораешь,
И ты не можешь допустить,
За отреченье жестоко караешь,
Что кроме тебя могу кого-то любить.
Да я люблю его и точка!
Тебе хотя принадлежа душой;
И даже если это последняя ночка-
Я все равно не останусь с тобой.
Ты создал сам его и меня
Придумал нашу жизнь и судьбы
Но прогоняешь сам, кляня,
Крича вдогонку: если бы…
Ты наказал детей рожденьем;
Меня мученьем одарил,
Ему оставил лишь сомненья
И все же может быть, простил?!
И неужели полагаешь,
Что я от слова отступлюсь,
Ты просто нас еще не знаешь,
Но все поймешь, клянусь.
Мы возродимся вновь и вновь
И имена увековечим
Потомки запомнят эту любовь
Теперь твой образ очеловечен.
Твой сын пострадал не от злобы людской
А потому что не мог полюбить
Не знал он тела девы младой
Бездушие лучше сразу губить.
Он взял на себя наши грехи
Но главный грех – это свобода
Свобода жизни в любви без брехни
Хоть против нас вся твоя природа.
Метки: