Силен имперский лев...

Силен имперский лев, но пчел и он боится.
Бежит поджавши хвост, коль рой вокруг кружится
Пускай не так сильны они, и нет у них когтей
Но и поймать их сложно, и жалят все больней

Свободу выбирать нам даровал создатель
Между добром и злом, что делать и кем быть
И воли его против пошел вперед предатель
Что богом возомнил себя, решив все изменить

Нет не исчезло зло, не вне оно, а в сердце
Тех кто добро и свет несет лишь на словах
Горчит добро такое сильней иного перца
А свет тот не рассеет вовек ни тьму ни страх

Что мне дала империя? Лишь горе, боль и прах
Моих друзей и близких, оставила в слезах.
Не так мы плохо жили, как говорят о том
Те кто нам жизнь разрушили и заняли наш дом

Что жизнь людей провинции – лишь временные трудности
И недостаток лишь, что не в цепях они
Но силе вопреки и мнимой неприступности
Еще мы слово скажем, еще зажжем огни

Луис да Бражелон
И шут я и сеньор

***
Приглашаем к нам в Палаццо ди Ровель. У нас вы найдете теплый прием и доброе внимание к таланту и искусству.

***
Благодарю покорно, но нам и тут неплохо.
Уж лучше как-нибудь придите сами к нам.
А в предложенье вашем есть место для подвоха -
Не хочется мне как-то, в цепях упасть к ногам.

Вы верно не подумали, не слышали вы ранее...
Не люб я для Империи, и есть тому причина.
Увидеть на костре меня у многих есть желание,
Но что-то вот не радует такая перспектива.

Луис да Бражелон
и шут я и барон

***

Лаура дель Аньола ди Ровель:
Да уж, барон, вольны вы свою избрать судьбу. Хоть в приглашении моем и не было подвохов.
Известно всем в Империи, что любим лиру мы, и привечаем менестрелей и поэтов.

***
Так лиру любит дом Ровель , так менестрелей привечает,
Что не смутил его мой стих "силен имперский лев..."?
А может бунтовщик в гостях Вас вовсе не смущает,
И не страшитесь Вы навлечь на Дом имперский гнев?

Луис да Бражелон
и шут я и барон

***
Лаура дель Аньола ди Ровель:
К спасенью никому путь не закрыт, поверьте. А люди лиры склонны к драматизму. Нам жаль всегда, когда в бессильном бунте талант без пользы миру погибает.

***
Меня спасти хотите Вы? Ну что же, покорнейше за то я вас благодарю. Вот только интересно от чего же, спасать меня мы будем? Я горю не на костре пока, от нетерпенья, не ем, не сплю совсем, все думаю, гадаю. Быть может от имперских псов? Хотя… позвольте, кажется, я знаю. Спасали так уже моих друзей, родню спасали на кострах супремы. Глупцами были мы, не ждали от тех, кто рядом был такой измены: из алчности ли, страха ли, чего другого, писали люди не стихи уже – доносы. Потом епископ, проводя приемы, не дискутировал - лишь пытки и допросы он проводил и наблюдал смиренно, все ли ладно, и многих ли спасли от жизни, совести, здоровья, земель, монет, родни и к покаянью привели, вернувши в лоно святой вселенской церкви. Между делом подробно исповедали. И вот пошло по новой… сперва, как водятся доносы, потом аресты, пытки и допросы. И вот уже уста умолкли, онемели в страхе, искать боятся, думать, задавать вопросы.
И было мне знаменье… с тех пор хожу по миру с лирой я и моя подруга – Вдохновенье.

Луис да Бражелон
и шут я и барон

***
Лаура дель Аньола ди Ровель:
Когда бы мы превратности судьбы и испытанья посланные свыше встречали бы без ярости вражды.... Святой Алисии молюсь за Вашу душу.