Мой адрес - Советский Союз, Бахыт Кенжеев
x x x
Европейцу в десятом колене
недоступна бездомная высь
городов, где о прошлом жалели
в ту минуту, когда родились,
и тем более горестным светом
вертоград просияет большой
азиату с его амулетом
и нечаянной смертной душой.
Мимо каменных птиц на карнизах
коршун серый кидается вниз,
где собачьего сердца огрызок
на перилах чугунных повис.
Там цемент, перевязанный шелком,
небеленого неба холсты,
и пора человеческим волком
перейти со Всевышним на ты.
И опять напрягается ухо -
плещет ветер, визжит колесо, -
и постыла простая наука
не заглядывать правде в лицо.
x x x
Законы физики высокой
мы постигаем с каждым днем:
крошится зуб, слабеет око,
вот-вот сорвемся, поплывем
мирами газовых скитаний,
и смерть положенной порой
стоит не райскими вратами,
а гнусной черною дырой.
Я огорчил тебя? Ну что ты!
Жизнь - это жизнь, ее не след
судить за ямы и пустоты
в вокзальной очереди лет.
Ведь умный физики не знает
и в биологии не спец.
Он незаметно умирает
и воскресает наконец.
Не узнаваемый живыми,
сжигает звезды по одной
и забывает даже имя,
своей печали ледяной...
Европейцу в десятом колене
недоступна бездомная высь
городов, где о прошлом жалели
в ту минуту, когда родились,
и тем более горестным светом
вертоград просияет большой
азиату с его амулетом
и нечаянной смертной душой.
Мимо каменных птиц на карнизах
коршун серый кидается вниз,
где собачьего сердца огрызок
на перилах чугунных повис.
Там цемент, перевязанный шелком,
небеленого неба холсты,
и пора человеческим волком
перейти со Всевышним на ты.
И опять напрягается ухо -
плещет ветер, визжит колесо, -
и постыла простая наука
не заглядывать правде в лицо.
x x x
Законы физики высокой
мы постигаем с каждым днем:
крошится зуб, слабеет око,
вот-вот сорвемся, поплывем
мирами газовых скитаний,
и смерть положенной порой
стоит не райскими вратами,
а гнусной черною дырой.
Я огорчил тебя? Ну что ты!
Жизнь - это жизнь, ее не след
судить за ямы и пустоты
в вокзальной очереди лет.
Ведь умный физики не знает
и в биологии не спец.
Он незаметно умирает
и воскресает наконец.
Не узнаваемый живыми,
сжигает звезды по одной
и забывает даже имя,
своей печали ледяной...
Метки: