По мотивам татарской поэзии
Васильки
В небе только проклюнулось солнышко,
А на поле уже васильки
Светом синим округу наполнили,
Излучая, как с доброй руки,
Ласку нежную, боговолимую, –
Я люблю их за это, как милую…
* * *
Если имя - это знак судьбы,
Что муллой тебе в ушко поведана,
То тебе весёлой надо быть,
Несмотря ни на какие беды.
Радостной, задорной, озорной,
Хохотушкой звонкой по-девчоночьи,
У которой, только у одной,
Ветерок поигрывает чёлкой.
Даже если бросили тебя,
И глаза как солью припорошены -
Просто, как у маленьких ребят,
У судьбы всё было понарошку.
Миру время самое цвести,
Полниться соцветиями ладными!
Вот расцвёл и васильковый стих -
Для твоей улыбки ненаглядной.
* * *
Твоё "привет" в сто раз теплее "здрасьте" -
Оно как солнца неуёмный луч,
Что даже в дни повального ненастья
Согреть мне сердце рвётся из-за туч!..
... А нынче что я сотворил за зло,
Что ты сменила свой "привет" на "здрасьте" –
Неужто было лето и прошло,
И снова осень всё собою застит?
***
Если б ты знала, как мне одиноко...
Как там себя не отнекивай,
Так тяжело, когда нежности много,
А одарить ею некого.
Есть и жена, и, как водится, дети.
Только бывает минутами:
Будто душа как до нитки раздета -
Холодно и неуютно ей.
Если б ты знала, моя дорогая,
Как одиночеством выстужен.
Только... ведь жизнь не даётся другая...
Эту бы как-нибудь выдюжить.
***
Мне бы голос твой услышать,
Солнышко моё, -
И тобой, моя малышка,
Буду умалён -
Стану вроде как ребёнок -
Маленький совсем:
В пелену добра обёрнут
И родной со всем,
Ни среди кого не лишен
И не уморён
Одиночеством...
Ты слышишь,
Солнышко моё?
ДЕШЁВАЯ РАСПРОДАЖА
(чуть по-маяковски)
Эволюция отношений
Взорвалась революцией чувств.
Столько было лишений,
Что уже ничего не хочу.
И любви твоей даже
(Что ни слово - сплошное враньё).
На дешёвую распродажу
Налетай, вороньё.
За вниманье всего ль -
Не правда ли, дёшево?
Как себя ни неволь, -
Ни за что не найдёшь его!
ИЗ РОБЕРТА МИННУЛЛИНА
Соловьи только рождаются…
Ах, весна!
Журчание ручьёв
Полнит сердце счастьем полноводным
И – тоской.
Ах, это соловьёв
Пенье наводнило мир сегодня!
День рожденья этих славных птиц,
Оттого и радостно, и грустно –
То тоска не ведает границ,
Полнит сердце половодьем чувства!
Соловьи рождаются весной,
Песни их рождаются с ручьями.
Но и летом соловьи со мной,
Осенью, и зимними ночами.
Стоит только отворить тетрадь
Со стихами – сразу трель раздастся!
Разве могут песни умирать?!
Соловьями можно лишь рождаться!..
Соловьи
Народному поэту Мустаю Кариму
Настало время гнёзда вить –
Пора любви настала!
И вот уже – ?тук-тук-фюить?
Вслед за водицей талой.
На иве ли, на тополях –
Кому какая доля!
Была бы солнечной земля,
Чтобы душе – раздолье!
И среди прочих – соловьи
Выводят лад за ладом
О самом главном – о любви! –
Весенние рулады.
Чем меньше слышим соловьёв,
Тем больше в них потреба!
У них ни музыки, ни слов,
А только зовы неба.
Тут запоёшь – лишь сердце тронь! –
Ещё не те колена!
И птичка-то – всего с ладонь,
А песня – о нетленном.
Об иве ли, о тополях –
Кому какая доля!
Была бы солнечной земля,
Чтобы душе – раздолье!
Ивы
Без ив любимых
Берегов
У Сюни не было и нету!
И если в вас жива любовь,
То сами вы поймёте это.
Они по-прежнему стройны -
Ровесницы подругам юным
Моей далёкой той весны,
Что утекла с волнами Сюни.
Но ивам старость не к лицу –
Такая стать у них, родимых:
Не веря своему концу,
И умирать-то молодыми.
Я тоже с сюньских берегов,
И так же молодость милую,
И снова вырасти готов,
И юность пережить былую –
Под ивами, у родника,
С признаньем первым, безответным…
Но вечно юными никак
Нам не дано пребыть на свете.
И только сюньская вода
Всё новые катает волны,
И ивы –
Юные всегда! –
Уже и этим я доволен.
На Агидели
По Агидели белый пароход
Плывёт к огням давно родной Казани.
Я там живу уже который год –
Мне без неё не жизнь, а наказанье.
Но вот сейчас стою на берегу,
И сердце чем-то теплится хорошим.
За пароходом мыслями бегу,
Душой бездонной пребывая в прошлом.
У нас извечно, видимо, в крови:
Не оторваться от родного плена.
Меня дурманит – то ли от любви,
От запахов ли сохнущего сена.
А рядом ивы радостью полны,
Что я остался здесь хотя бы на день.
Они от счастья, как и я, пьяны!
Счастливые: им никуда не надо.
Как чайка по реке черкнёт крылом,
Так и печаль меня едва коснётся.
Но всё же – всюду до того светло,
Как будто в мире два сияют солнца.
Одно румянит неба синеву,
Другое блещет на души затоне.
И родин две, и завтра уплыву
От изначальной к новообретённой…
По Агидели белый пароход
Плывёт неспешно к берегам столицы.
И жизнь моя, как Агидель, течёт,
Волнами встреч и расставаний длится.
Прошла соловьиная пора…
Не спи, не спи, художник…
Борис Пастернак
?Не спи, не спи…?
Но что обяжет
Не спать до самого утра:
Уже на озере Лебяжьем
Бессоловьиная пора.
Тихи закаты и рассветы.
И слышен лишь один мотив:
Листвою окрылился ветер,
Лебяжье озеро мутит.
И гонит за волнами волны,
И на душу наводит муть.
Без соловьёв деревья голы
И равнодушны ко всему.
Без соловьёв они безмолвны,
Как бы лишились языка –
И потому такие волны,
И равнодушье, и тоска.
Но дерево любое хочет
О жизни многое сказать…
То не росинка на листочке,
А соловьиная слеза.
Тоска по соловью
Как не хватает соловьёв
Мне в пору грусти и печали!
Вернуть бы первую любовь
И чтобы птицы не молчали.
Я не заметил бы, как сам
Взлетаю птицей в край небесный
И наполняю небеса
Своею соловьиной песней.
Без соловьёв ты глух и тих
И с каждым годом безответней,
Как будто и не видел их,
А стало быть, не жил на свете.
Но, впрочем, что на них смотреть,
Когда довольно и послушать,
А там – и не умолкнуть впредь,
В тоске вызвучивая душу.
В ночи, во мгле её чернил,
Опять старается, ретивый, –
И вновь я песню сочинил
На соловьиные мотивы.
На Лебяжьем озере декабрь…
На Лебяжьем озере декабрь.
Бьёт крылами белая метель.
И берёзы, дать им крылья кабы,
То могла бы каждая взлететь.
Но грустит берёзовая стая,
И метель мани их, не мани,
А берёзам явно не хватает
Крыльев слов: ?Родимые мои!..?
Не хватает тёплых слов Туфана;.
Он сестрой бы каждую нарёк –
И берёзы с лебединым станом
На крылах его летели б строк.
Но поэта нет, и нет полёта.
И напрасно белая метель
По берёзам крыльями колотит –
Ни одной уже не полететь.
Ни одна уже не станет птицей…
И весной, когда сойдут снега,
Будет сок берёзовый сочиться –
Слёзы по тебе, Хасан-ага…
Монолог пули, убившей Лорку
Пусть на меня проклятие падёт
За эту силу, от которой стонет
Земля и юный Лорка не споёт –
И алой розой вновь не зацветёт
Заря на андалузском небосклоне.
Лишь только одинокий луч блеснёт,
Как облачной затянет поволокой…
Пусть на меня проклятие падёт
За эту немощь –
Я убила Лорку!
Я – чёрная печаль, я на земле
Свинец свинцом –
А сколько тьмы бездонной!
Но как же так: не выстрелиться мне,
Для смерти человечеством рождённой?!
Пусть на меня проклятия падут
Убитых!
Сколько нерождённых песен!..
Без них не знают радость и беду
И страшен мир и так для сердца тесен!
Я в мире этом быть обречена
Самой собой – и в назначенье горьком,
Быть может, скажут, не моя вина.
Но что с того:
Ведь я убила Лорку!
Ода золоту
Совсем непоэтичные дела –
Осанну петь кому-нибудь в угоду,
Но если речь о золоте зашла,
Сегодня я ему слагаю оду.
Предмет, конечно, малость мелковат
Для гимнов и высоких песнопений,
Но золото относится к словам,
Имеющим по несколько значений.
Пусть первое значение не в счёт:
Поэту ли металлом восторгаться!
Но в золоте содержатся ещё
И нематериальные богатства.
И славлю я то золото земли,
Что светится значением высоким,
Которое ничто не умалит
Под небом голубым, золотооким,
Как не иссякнет золото хлебов,
Взращённое руками золотыми,
И матерей великая любовь –
Золотосердая – мы живы ими!
Пою я золотые имена,
Что высечены золотом по камню, –
Пусть ими вечно славится страна
И золотыми множится веками,
Пусть будут оды петься без конца
О хлеборобах, матерях, солдатах!..
…На среднем пальце золото кольца,
Завещанное мне отцом когда-то,
Ношу
И постараюсь уберечь
Для сына –
Значит, ода и об этом
Металле,
Если – о высоком речь
И если ты родился быть поэтом.
ИЗ ФАТИХА КАРИМА
* * *
Не войдёшь и в сотню строчек,
Если мыслями кружить;
Но короче, покороче:
Если долго хочешь жить,
Не страдай о смертном часе,
Сердце родиной тревожь,
Если быть ей сопричастным,
Знай, что долго проживёшь.
В небе только проклюнулось солнышко,
А на поле уже васильки
Светом синим округу наполнили,
Излучая, как с доброй руки,
Ласку нежную, боговолимую, –
Я люблю их за это, как милую…
* * *
Если имя - это знак судьбы,
Что муллой тебе в ушко поведана,
То тебе весёлой надо быть,
Несмотря ни на какие беды.
Радостной, задорной, озорной,
Хохотушкой звонкой по-девчоночьи,
У которой, только у одной,
Ветерок поигрывает чёлкой.
Даже если бросили тебя,
И глаза как солью припорошены -
Просто, как у маленьких ребят,
У судьбы всё было понарошку.
Миру время самое цвести,
Полниться соцветиями ладными!
Вот расцвёл и васильковый стих -
Для твоей улыбки ненаглядной.
* * *
Твоё "привет" в сто раз теплее "здрасьте" -
Оно как солнца неуёмный луч,
Что даже в дни повального ненастья
Согреть мне сердце рвётся из-за туч!..
... А нынче что я сотворил за зло,
Что ты сменила свой "привет" на "здрасьте" –
Неужто было лето и прошло,
И снова осень всё собою застит?
***
Если б ты знала, как мне одиноко...
Как там себя не отнекивай,
Так тяжело, когда нежности много,
А одарить ею некого.
Есть и жена, и, как водится, дети.
Только бывает минутами:
Будто душа как до нитки раздета -
Холодно и неуютно ей.
Если б ты знала, моя дорогая,
Как одиночеством выстужен.
Только... ведь жизнь не даётся другая...
Эту бы как-нибудь выдюжить.
***
Мне бы голос твой услышать,
Солнышко моё, -
И тобой, моя малышка,
Буду умалён -
Стану вроде как ребёнок -
Маленький совсем:
В пелену добра обёрнут
И родной со всем,
Ни среди кого не лишен
И не уморён
Одиночеством...
Ты слышишь,
Солнышко моё?
ДЕШЁВАЯ РАСПРОДАЖА
(чуть по-маяковски)
Эволюция отношений
Взорвалась революцией чувств.
Столько было лишений,
Что уже ничего не хочу.
И любви твоей даже
(Что ни слово - сплошное враньё).
На дешёвую распродажу
Налетай, вороньё.
За вниманье всего ль -
Не правда ли, дёшево?
Как себя ни неволь, -
Ни за что не найдёшь его!
ИЗ РОБЕРТА МИННУЛЛИНА
Соловьи только рождаются…
Ах, весна!
Журчание ручьёв
Полнит сердце счастьем полноводным
И – тоской.
Ах, это соловьёв
Пенье наводнило мир сегодня!
День рожденья этих славных птиц,
Оттого и радостно, и грустно –
То тоска не ведает границ,
Полнит сердце половодьем чувства!
Соловьи рождаются весной,
Песни их рождаются с ручьями.
Но и летом соловьи со мной,
Осенью, и зимними ночами.
Стоит только отворить тетрадь
Со стихами – сразу трель раздастся!
Разве могут песни умирать?!
Соловьями можно лишь рождаться!..
Соловьи
Народному поэту Мустаю Кариму
Настало время гнёзда вить –
Пора любви настала!
И вот уже – ?тук-тук-фюить?
Вслед за водицей талой.
На иве ли, на тополях –
Кому какая доля!
Была бы солнечной земля,
Чтобы душе – раздолье!
И среди прочих – соловьи
Выводят лад за ладом
О самом главном – о любви! –
Весенние рулады.
Чем меньше слышим соловьёв,
Тем больше в них потреба!
У них ни музыки, ни слов,
А только зовы неба.
Тут запоёшь – лишь сердце тронь! –
Ещё не те колена!
И птичка-то – всего с ладонь,
А песня – о нетленном.
Об иве ли, о тополях –
Кому какая доля!
Была бы солнечной земля,
Чтобы душе – раздолье!
Ивы
Без ив любимых
Берегов
У Сюни не было и нету!
И если в вас жива любовь,
То сами вы поймёте это.
Они по-прежнему стройны -
Ровесницы подругам юным
Моей далёкой той весны,
Что утекла с волнами Сюни.
Но ивам старость не к лицу –
Такая стать у них, родимых:
Не веря своему концу,
И умирать-то молодыми.
Я тоже с сюньских берегов,
И так же молодость милую,
И снова вырасти готов,
И юность пережить былую –
Под ивами, у родника,
С признаньем первым, безответным…
Но вечно юными никак
Нам не дано пребыть на свете.
И только сюньская вода
Всё новые катает волны,
И ивы –
Юные всегда! –
Уже и этим я доволен.
На Агидели
По Агидели белый пароход
Плывёт к огням давно родной Казани.
Я там живу уже который год –
Мне без неё не жизнь, а наказанье.
Но вот сейчас стою на берегу,
И сердце чем-то теплится хорошим.
За пароходом мыслями бегу,
Душой бездонной пребывая в прошлом.
У нас извечно, видимо, в крови:
Не оторваться от родного плена.
Меня дурманит – то ли от любви,
От запахов ли сохнущего сена.
А рядом ивы радостью полны,
Что я остался здесь хотя бы на день.
Они от счастья, как и я, пьяны!
Счастливые: им никуда не надо.
Как чайка по реке черкнёт крылом,
Так и печаль меня едва коснётся.
Но всё же – всюду до того светло,
Как будто в мире два сияют солнца.
Одно румянит неба синеву,
Другое блещет на души затоне.
И родин две, и завтра уплыву
От изначальной к новообретённой…
По Агидели белый пароход
Плывёт неспешно к берегам столицы.
И жизнь моя, как Агидель, течёт,
Волнами встреч и расставаний длится.
Прошла соловьиная пора…
Не спи, не спи, художник…
Борис Пастернак
?Не спи, не спи…?
Но что обяжет
Не спать до самого утра:
Уже на озере Лебяжьем
Бессоловьиная пора.
Тихи закаты и рассветы.
И слышен лишь один мотив:
Листвою окрылился ветер,
Лебяжье озеро мутит.
И гонит за волнами волны,
И на душу наводит муть.
Без соловьёв деревья голы
И равнодушны ко всему.
Без соловьёв они безмолвны,
Как бы лишились языка –
И потому такие волны,
И равнодушье, и тоска.
Но дерево любое хочет
О жизни многое сказать…
То не росинка на листочке,
А соловьиная слеза.
Тоска по соловью
Как не хватает соловьёв
Мне в пору грусти и печали!
Вернуть бы первую любовь
И чтобы птицы не молчали.
Я не заметил бы, как сам
Взлетаю птицей в край небесный
И наполняю небеса
Своею соловьиной песней.
Без соловьёв ты глух и тих
И с каждым годом безответней,
Как будто и не видел их,
А стало быть, не жил на свете.
Но, впрочем, что на них смотреть,
Когда довольно и послушать,
А там – и не умолкнуть впредь,
В тоске вызвучивая душу.
В ночи, во мгле её чернил,
Опять старается, ретивый, –
И вновь я песню сочинил
На соловьиные мотивы.
На Лебяжьем озере декабрь…
На Лебяжьем озере декабрь.
Бьёт крылами белая метель.
И берёзы, дать им крылья кабы,
То могла бы каждая взлететь.
Но грустит берёзовая стая,
И метель мани их, не мани,
А берёзам явно не хватает
Крыльев слов: ?Родимые мои!..?
Не хватает тёплых слов Туфана;.
Он сестрой бы каждую нарёк –
И берёзы с лебединым станом
На крылах его летели б строк.
Но поэта нет, и нет полёта.
И напрасно белая метель
По берёзам крыльями колотит –
Ни одной уже не полететь.
Ни одна уже не станет птицей…
И весной, когда сойдут снега,
Будет сок берёзовый сочиться –
Слёзы по тебе, Хасан-ага…
Монолог пули, убившей Лорку
Пусть на меня проклятие падёт
За эту силу, от которой стонет
Земля и юный Лорка не споёт –
И алой розой вновь не зацветёт
Заря на андалузском небосклоне.
Лишь только одинокий луч блеснёт,
Как облачной затянет поволокой…
Пусть на меня проклятие падёт
За эту немощь –
Я убила Лорку!
Я – чёрная печаль, я на земле
Свинец свинцом –
А сколько тьмы бездонной!
Но как же так: не выстрелиться мне,
Для смерти человечеством рождённой?!
Пусть на меня проклятия падут
Убитых!
Сколько нерождённых песен!..
Без них не знают радость и беду
И страшен мир и так для сердца тесен!
Я в мире этом быть обречена
Самой собой – и в назначенье горьком,
Быть может, скажут, не моя вина.
Но что с того:
Ведь я убила Лорку!
Ода золоту
Совсем непоэтичные дела –
Осанну петь кому-нибудь в угоду,
Но если речь о золоте зашла,
Сегодня я ему слагаю оду.
Предмет, конечно, малость мелковат
Для гимнов и высоких песнопений,
Но золото относится к словам,
Имеющим по несколько значений.
Пусть первое значение не в счёт:
Поэту ли металлом восторгаться!
Но в золоте содержатся ещё
И нематериальные богатства.
И славлю я то золото земли,
Что светится значением высоким,
Которое ничто не умалит
Под небом голубым, золотооким,
Как не иссякнет золото хлебов,
Взращённое руками золотыми,
И матерей великая любовь –
Золотосердая – мы живы ими!
Пою я золотые имена,
Что высечены золотом по камню, –
Пусть ими вечно славится страна
И золотыми множится веками,
Пусть будут оды петься без конца
О хлеборобах, матерях, солдатах!..
…На среднем пальце золото кольца,
Завещанное мне отцом когда-то,
Ношу
И постараюсь уберечь
Для сына –
Значит, ода и об этом
Металле,
Если – о высоком речь
И если ты родился быть поэтом.
ИЗ ФАТИХА КАРИМА
* * *
Не войдёшь и в сотню строчек,
Если мыслями кружить;
Но короче, покороче:
Если долго хочешь жить,
Не страдай о смертном часе,
Сердце родиной тревожь,
Если быть ей сопричастным,
Знай, что долго проживёшь.
Метки:
