Новогодье

С иллюстрациями здесь: http://www.liveinternet.ru/users/4514961/post348478350/


***
Этот день ещё мной ненадёван,
непомечен ничем и никак.
Словно агнец, младенческий овен
в белоснежных небес завитках.

День идёт. Я в него облачаюсь,
в золотистого цвета руно.
Будто заново жить обучаюсь
по его игровому кино.

Досмотрю ли я нынешний ролик,
полный ужасов или красот?
Даст блеснуть ли он мне в главной роли
или вновь, как всегда – эпизод?

Только главное всё же не это:
как дожить, чтоб в итоге всего
не запачкать бы чистого света
белоснежной одежды его?


День

День неспешно зачинается.
Я ему пока никто.
Даль чуть брезжит, разгорается,
как в туманностях Ватто.

Он ещё пока на вырост мне,
он просторен и широк.
На невидимом папирусе –
иероглиф недострок.

Будет день с его обновами,
будет пища и питьё,
будет дом, где оба снова мы,
наше нищее житьё.

Полдень обернется вечером,
утишая шум и гам,
и спадёт, припав доверчиво,
шёлково к моим ногам.

А в каком отныне ранге он –
этот день зачтётся мне
прилетевшим свыше ангелом
в полуночной тишине.


***

Нездешний, нежный, невесомый,
о снег, живое существо!
Любви безоблачной, бессонной
искрящееся вещество.

Души снежинки – поцелуи...
Как чуден призрачный полёт.
Воспеть то, что не существует
и тем не менее живёт.

И шепчет голос без названья:
?Всё образуется, Бог даст...?
О, этот дух существованья!
Он никогда нас не предаст.


***

Кому посвящён этот дождь? Снегопад?
Что пишет он в воздухе мокрого сада?
Как будто бы кто-то строчит невпопад,
стремясь достучаться до адресата.
А он и не слышит за стуком лопат.
Какая досада! Какая досада!


***

Любимое дерево звали Берёза.
Был вечер декабрьский жемчужен и розов.
И я, проходя, замерла на пути.
Снежинок кружилось над ней конфетти.

В мерцающем свете фонарного снега
такая была в ней небесная нега,
и лёгкие нити белесых волос
летели, хотели, чтоб ветер унёс.

Я что-то шептала рифмованным словом,
она же – ветвей своих горьким изломом,
но обе шептали мы с ней об одном,
и вечер казался несбыточным сном.

А утром уже по-другому увиден
был облик её, по-дневному обыден,
сливаясь с четою таких же берёз.
Остался во мне он лишь облаком грёз.

Я памятью сердца любила берёзу,
как Маленький принц свою первую розу.
Я знала вечернюю тайну её
и видела в ней что-то очень своё.


***
Во всём такая магия и нега,
что кажется, я в сказке или сне.
Как дерево, укутанное снегом,
стою и тихо помню о весне.

Хранит души невидимая ваза
всё то, что недоступно-высоко
и неподвластно ни дурному глазу,
ни жалу ядовитых языков.

О только б не рассеять капли света,
не расплескать в житейской мельтешне
и уберечь, как за щекой монету,
как птенчика, согретого в кашне.

Вспорхнул под видом птицы тихий ангел,
слетели кружева с берёз и лип,
и мир, который виделся с изнанки,
явил мне свой иконописный лик.



***

Июль сменился январём
внезапно как-то, незаметно.
И обернулось снегирем –
что было яблоком на ветке.

И холодом объяло дом,
как снег на голову обруша.
И реку оковало льдом,
убив её живую душу.

Как командорские шаги
и следом крик: ?О, донна Анна!?
Лишь только свет, и вдруг – ни зги.
Зима всегда, как смерть, нежданна.



***

Рисунок дня. Небрежный росчерк буден.
Заветный вензель на стекле судьбы.
Подарок фей. Кофейный штрих на блюде.
Что сбудется из этой ворожбы?

Ещё одна иллюзия издохнет.
Одною болью больше будет в срок.
Не сбудется судьба моя — и бог с ней.
Ведь главное — что было между строк.