Но где же Борман? Штирлиц

*
НО ГДЕ ЖЕ БОРМАН?

Геноссе Штирлиц и геноссе Борман,
сойдясь в рейхканцелярии, в уборной,
сумели в столь опасной обстановке
друг другу передать свои шифровки.
И тут же разошлись конспиративно,
поклявшись мстить Германии активно.

Но хитрозадый группенфюрер Мюллер
и Кальтенбруннер – обергруппенфюрер,
заслав в клозет надёжную засаду,
следили за общеньем этих ?гадов?.

И Гиммлеру докладывал герр Мюллер:
-Мы засекли изменников, рейхсфюрер!
И чтоб пресечь преступную заразу,
мочить их будем тут же, в унитазах!

-Мочите быстро!- приказал рейхсфюрер.
Но тут в клозет пожаловал сам фюрер.
И Бормана узрев, задал вопросик:
-Что делаете тут, партайгеноссе?

-Вас охраняю!- вытянулся Борман.-
Поскольку мы с герр Штирлицем в уборной
случайно обнаружили подслушку
и типов, что пришли по вашу душку!

-Не может быть!- вскричал в испуге фюрер.-
А где же Гиммлер, Кальтенбруннер, Мюллер?
Всех вздёрну! Доннер веттер! Битте дритте!..
А этих, что пришли за мной, давите!..

Да здравствует советская разведка,
проколы допускающая редко!
Да здравствуют умелые чекисты,
ошибки исправляющие быстро!

Пройдя сквозь испытания и беды,
подельники дожили до Победы.
И вскоре их в Москве пред общим строем
начальство привечало как героев.

Но вот куда потом девался Борман?
Ведь он по всем международным нормам
со всем фашистским бешеным кагалом
предстать был должен перед Трибуналом.

Со Штирлицем всё ясно и понятно.
Поскольку и на солнышке есть пятна,
его за все геройства и заслуги,
его сверхобходительные други,
отбив в азарте печень, бронхи, почки,
надолго заточили в одиночке.
И только через месяцы и годы
он вновь обрел желанную свободу.

Кончаю стих на этой бодрой ноте,
сам от всего в умоте и в улёте.
И до сих пор хочу понять упорно,
куда же, чёрт возьми, девался Борман?