Инструкция по поклейке обоев
Десятки правильных святых шагают по остывшему асфальту
Умерших улиц, закрасив имена, дав новый цвет проголодавшимся знаменам.
Они несут свои потухшие глаза в покои тишины,
Но та не примет их: ее молчанию не свойственен покой.
Вот мир родился, чтобы быть собой,
Чтоб принести огонь замерзшим чашам.
Мы замерли и ждем,
Когда все рифмы, принесенные дождем,
Закружат нас в великом хороводе.
Я начинаю привыкать к свободе.
Я замотался в плотный кокон сна.
Пускай придут, и вытряхнут меня,
И вынесут на свет,
И мы посмотрим, кто из нас змея,
А кто ее одежда.
.
.
.
Ждал, ждал, ждал - иду вперед, в вытянутых руках – вражда,
В клокочущем горле – жажда…
Израненный воздух с криками падает с крыш
И разбивается в мясо…
Город, город, о ком ты молчишь
Огнем своих бесконечных красок?...
Умерших улиц, закрасив имена, дав новый цвет проголодавшимся знаменам.
Они несут свои потухшие глаза в покои тишины,
Но та не примет их: ее молчанию не свойственен покой.
Вот мир родился, чтобы быть собой,
Чтоб принести огонь замерзшим чашам.
Мы замерли и ждем,
Когда все рифмы, принесенные дождем,
Закружат нас в великом хороводе.
Я начинаю привыкать к свободе.
Я замотался в плотный кокон сна.
Пускай придут, и вытряхнут меня,
И вынесут на свет,
И мы посмотрим, кто из нас змея,
А кто ее одежда.
.
.
.
Ждал, ждал, ждал - иду вперед, в вытянутых руках – вражда,
В клокочущем горле – жажда…
Израненный воздух с криками падает с крыш
И разбивается в мясо…
Город, город, о ком ты молчишь
Огнем своих бесконечных красок?...
Метки: