Из американской поэзии, Роберт Фрост
Роберт Фрост 1874-1963 г г.
Починка стены
Есть что-то, что не любит ограждений,
Что осыпью под ними землю пучит
И сверху сбрасывает валуны,
Лазейки пробивает для двоих.
А тут еще охотники вдобавок:
Ходи за ними следом и чини.
Они на камне камня не оставят,
Чтоб кролика несчастною спугнуть,
Поживу для собак. Лазейки, бреши,
Никто как будто их не пробивает,
Но мы всегда находим их весной.
Я известил соседа за холмом,
И, встретившись, пошли мы вдоль границы,
Чтоб каменной стеной замкнуться вновь,
И каждый шел по своему учатку
И собственные камни подбирал -
To каравай, а то такой кругляш,
Что мы его заклятьем прикрепляли:
"Лежи вот здесь, пока мы не ушли".
Так обдирали мы о камни пальцы,
И каждый словно тешился игрой
На стороне своей. И вдруг мы вышли
Туда, где и ограда ни к чему:
Там сосны, у меня же сад плодовый.
Ведь яблони мои не станут лазить
К нему за шишками, а он в ответ:
"Сосед хорош, когда забор хороший".
Весна меня подбила заронить
Ему в мозги понятие другое:
"Но почему забор? Быть может, там,
Где есть коровы? Здесь же нет коров.
Ведь нужно знать пред тем, как ограждаться,
Что ограждается и почему,
Кому мы причиняем неприятность.
Есть что-то, что не любит ограждений
И рушит их". Чуть не сказал я "эльфы",
Хоть ни при чем они, я ожидал,
Что он поймет Но, каждою рукой
По камню ухватив, вооружился
Он, как дикарь из каменного века,
И в сумрак двинулся, и мне казалось,
Мрак исходил не только от теней.
Пословицы отцов он не нарушит,
И так привязан к ней, что повторил:
"Сосед хорош, когда забор хороший".
Перевод М. Зенкевича
НОЯБРЬСКАЯ ГОСТЬЯ
Моя Печаль все шепчет мне
О днях осеннего ненастья,
Что краше не бывает дней -
Деревья голые в окне,
Луг, порыжевший в одночасье...
Все шепчет мне, что осень - рай.
Все хочет повести с собою:
Как тихо после птичьих стай!
Как славно стынет сонный край,
Одетый звонкой сединою.
Нагие сучья на ветру,
Туманы, вязкая землица -
И снова шепчет: все к добру,
И если я глаза протру,
То не смогу не согласиться.
Как объяснить, что не вчера
Я полюбил ноябрь тоскливый.
И стоит ли... Моя сестра,
Печаль... Ненастная пора
Со слов твоих - вдвойне красивей.
Перевод В. Топорова
НОЯБРЬСКАЯ ГОСТЬЯ
Вслед за печалью я иду,
Она всему как будто рада,
Встречая долгий дождь в саду,
И выцветшую лебеду,
И легкий шелест листопада.
Она расскажет терпеливо,
Полоской берега ведя,
Как величаво-молчаливы
Осенне-серые заливы
Под серой дымкою дождя.
Все проще: выцвели кусты,
Земля поблекла, тучи злобны,
И ветер рвется с высоты, -
А доводы ее пусты
И лишь тоску нагнать способны.
Я знал осеннюю тревогу,
Люблю закат ноябрьских дней
И первый иней у порога -
Но красота ее, ей-богу,
Беднее, чем слова о ней.
Перевод А. Кутиковой
КЛАДБИЩЕ, ГДЕ БОЛЬШЕ НЕ ХОРОНЯТ
Живые часто бродят тут
Среди травы и старых плит;
Но мертвым вход давно закрыт -
Сюда их больше не везут.
"Сегодня, - с камня стих твердит, -
Твой взгляд по мне едва скользит.
Но завтра мертвый мрамор плит
Тебя навеки приютит".
Как мрамор в смерти убежден!
И лишь одним встревожен он:
Нет мертвых, хоть взывает стих.
Что так отпугивает их?
Но если б плитам мы сказали,
Что больше нас не проведешь,
Что умирать мы перестали -
Они поверили бы в ложь.
Перевод Г. Подольского
С УДОБНОЙ ТОЧКИ
Уставший от деревьев и лесов,
Уйду к стадам в предгорье луговое,
Где свежий запах можжевельной хвои
Витает в дымке утренних часов.
Смотрю с крутого склона на дома,
Невидимый, лежу в траве пахучей,
А взгляд скользит по молчаливой круче
Кладбищенского дальнего холма.
В конце концов наскучат мне живые
И мертвые, - я отвернусь, и зной
Обдаст меня удушливой волной,
Дыханьем жгу соцветья полевые,
Приглядываюсь тихо к муравью
И запахи земные узнаю.
Перевод Р. Дубровкина
ОТКРОВЕНИЕ
Мы спрятались за блеском строк,
В стихах нашли себе приют, -
Но сколько страхов и тревог,
Пока нас люди не найдут!
Сперва мы новое творим
И непривычное совсем,
Потом - все проще говорим,
Лишь было бы понятно всем.
Как в прятках нашей детворы,
Как в тайнах нашего Творца, -
Чтобы не выйти из игры,
Нельзя таиться без конца!
Перевод В. Топорова
НЕИЗБРАННАЯ ДОРОГА
Опушка - и развилка двух дорог.
Я выбирал с великой неохотой,
Но выбрать сразу две никак не мог
И просеку, которой пренебрег,
Глазами пробежал до поворота.
Вторая - та, которую избрал, -
Нетоптаной травою привлекала:
Примять ее - цель выше всех похвал,
Хоть тех, кто здесь когда-то путь пытал,
Она сама изрядно потоптала.
И обе выстилали шаг листвой -
И выбор, всю печаль его, смягчали.
Неизбранная, час пробьет и твой!
Но, помня, как извилист путь любой,
Я на развилку, знал, вернусь едва ли.
И если станет жить невмоготу,
Я вспомню давний выбор поневоле:
Развилка двух дорог - я выбрал ту,
Где путников обходишь за версту.
Все остальное не играет роли.
Перевод В. Топорова
В ПЕРЕКРЕСТЬЕ ПРИЦЕЛА
В разгаре боя, метя в чью-то грудь,
Шальная пуля низом просвистела
Вблизи гнезда - и сбить цветок успела,
И с паутины жемчуг отряхнуть.
Но перепелка, подождав чуть-чуть,
Опять к птенцам писклявым прилетела,
И бабочка, помедля, вновь присела
На сломанный цветок передохнуть.
С утра, когда в траве зажглась роса,
Повис в бурьяне, вроде колеса,
Сверкающий каркас полупрозрачный.
От выстрела его качнуло вдруг.
Схватить добычу выскочил паук,
Но, не найдя, ретировался мрачно.
Перевод Г. Кружкова
ЦВЕТЫ ЗА ОКНОМ
Из разговоров с детьми
Когда мы на ночь дверь запрем
И наглухо закроем шторы,
Цветы мы не пускаем в дом:
Они - снаружи, за окном,
Где в темноте скребутся воры
И ветер свищет за углом.
Но нет, никто их не обидит
Средь ночи: мир не так жесток!
И если сломанный цветок
Нашли мы утром за порогом, -
Наверное, не кто иной,
Как я, в потемках поздних сидя
Под восходящею луной,
С ним заигрался ненароком...
Перевод Г. Кружкова
ЗАБРОШЕННОЕ КЛАДБИЩЕ
Надгробий мраморная речь
Зовет на кладбище глухое.
Живых влечет сюда былое,
А мертвых - нечем и завлечь.
На плитах письмена гласят:
"Отсюда нет пути назад.
Ты имена читаешь тут,
Твое назавтра здесь прочтут".
Но не лукавят ли стихи?
Именья здешние тихи.
Нигде усопших не видать.
Чего ж грозиться и пугать?
И разве не было б вернее
Прочесть на камне: "Смерть страшна,
И здесь покончили мы с нею!"
Зачем не лжете, письмена?
Перевод В. Топорова
НОША
Пустяк порою выпадет из рук.
Нагнешься подобрать его, и вдруг
Нечаянно упавшему вослед
Вниз полетит еще один предмет,
И поползет тихонько ноша, вся
Из рук твоих рассыпаться грозя,
Поскольку она слишком тяжела
И слишком велика тебе была.
Тогда, прижав ее к своей груди,
Растерянно ты сядешь посреди
Своей дороги, чтоб потом опять
Все подобрать и заново поднять.
Перевод Б. Хлебникова
НИ В ДАЛЬ, НИ В ГЛУБЬ
Стоим по всей земле,
Повсюду и везде, -
Стоим спиной к земле,
Стоим лицом к воде.
Стоим, глядим туда,
Где не видать ни зги -
Лишь ближние суда
И чаячьи круги.
Здесь пена по камням,
А там по скалам бьет.
Стоим по берегам,
Глядим в бескрайность вод.
Нам в даль не заглянуть
И глуби не познать, -
Но с места не шагнуть
И глаз не оторвать.
Перевод В. Топорова
ЧЕМ СЧАСТЬЕ КОРОЧЕ, ТЕМ ЯРЧЕ
То ветер штормовой
Гудит над головой,
То саваном туман
Ложится средь полян -
И так почти всегда.
Но отчего ж тогда
Душа моя светла
от яркого тепла?
Всего один из дней
На памяти моей
Был ясен и лучист,
И безраздельно чист.
Хватило одного -
Чудесного, того,
Когда пришел рассвет,
Нежней которых нет,
И наступил закат -
Еще нежней стократ.
Я видел в этот день
Всего одну лишь тень,
Но тень из двух теней:
Моя сплелась с твоей.
Там были лес и дом,
Там были мы вдвоем.
Перевод Н. Голя
Я ЧТО УГОДНО ВРЕМЕНИ ОТДАМ
Для времени сравнять снега вершин
С равниною - не подвиг, а забава.
Столетья для него - что миг один.
Оно не тщится мимолетной славы,
Исполнясь созерцательных глубин.
Там, где земля стояла, как оплот,
Пошла волна плясать со смехом пенным.
А Время - ни всплакнет и ни вздохнет...
Такой подход к глобальным переменам
Мне, в целом, близок. Это мой подход.
Я что угодно времени отдам,
Дойдя до окончательной границы.
Пусть забирает ежедневный хлам,
Но собранное в жизни по крупице
Останется со мной и здесь и там.
Перевод Н. Голя
ПОСЛЕДНЕЕ
На последнем пороге,
Не прощаясь, стою,
Я на этой дороге
Башмаков не собью.
Что ушел - не грустите,
Не моя тут вина,
Мне грехи отпустите
За стаканом вина.
Не от божьего гнева
Я спасаюсь, друзья,
Как Адам или Ева, -
Сам себе я судья.
Не из райского сада
Ухожу я во тьму.
Возвращать мне не надо
Ничего - никому.
Если нынче я вышел,
Не дождавшись утра,
Значит, песню я слышал:
"Мне в дорогу пора!"
Но вернусь я, поверьте,
Если что не по мне,
После жизни и смерти
Умудренный вдвойне.
Перевод Р. Дубровкина
БЕЗВОЗВРАТНО
Тем, кто когда-то жил
И кто дорогу эту
С годами проложил,
Бродя по белу свету,
Я верность берегу -
Пред ними я в долгу.
Они ушли вперед
Дорогою иною:
Коней не повернет
Никто теперь за мною,
Не оттеснит с пути,
Не крикнет: "Пропусти!"
И я один иду
По стершемуся следу,
С деревьями веду
Неслышную беседу:
"Листвой обожжены,
Дороги чуть видны".
А солнце все тусклей,
И скоро белым станет
Цветной покров полей,
Но лист резной проглянет
На тропках, под сквозной,
Шуршащей белизной.
От зимних холодов
Я закрываю двери,
Нет на снегу следов,
И лишь лесные звери -
Лиса и мышь - зимой
След продолжают мой.
Перевод Р. Дубровкина
ОСЛОЖНЕНИЕ
Меня нисколько не тревожит,
Что до сих пор не уничтожит
Никто такую вещь, как Зло:
Что бы с Добром произошло,
Не будь на свете Зла? - едва ли
Они бы просуществовали,
Не различаясь меж собой,
И потому из нас любой,
Мозгами пораскинув, видит,
Что любит он, что ненавидит.
Возлюбим ближних, как себя,
Возненавидим их, любя,
Как и себя, - вот мудрость пифий,
Сокрытая в дельфийском мифе,
Но в том и трудность вся, пойми! -
С тех пор как стали мы людьми,
С тех пор как плод запретный съеден,
Мозги - наш бог. Так чем же вреден
(Вы спросите) желудок нам?
Готов признаться, что я сам,
Желудок путая нередко
С мозгами, был осмеян едко
И поваром, и мясником,
И книгой с толстым корешком,
Но не за счет мозгов, бывало,
Сходил за интеллектуала.
Перевод Р. Дубровкина
ПУТЬ К СЕБЕ
Я бы хотел, чтоб лиственная мгла
Не просто мраком для меня была,
Но чтобы мне лесное бытие
Явило в чащах таинство свое.
И если я уйду когда-нибудь,
То неприметной тропкой будет путь -
Не большаком, где тащится возок,
Пересыпая спицами песок.
А если бы пойти за мной решил
Однажды тот, кто дорог мне и мил,
Он увидал бы, отыскав мой след,
Что перемен во мне особых нет.
Лишь веровать еще сильнее стал
В то, что и раньше правдою считал.
Перевод Б. Хлебникова
Фрост P. Неизбранная дорога. - СПб.: Кристалл, 2000. - (Б-ка мировой
лит. Малая серия).
OCR Бычков М.Н. mailto:[email protected]
Починка стены
Есть что-то, что не любит ограждений,
Что осыпью под ними землю пучит
И сверху сбрасывает валуны,
Лазейки пробивает для двоих.
А тут еще охотники вдобавок:
Ходи за ними следом и чини.
Они на камне камня не оставят,
Чтоб кролика несчастною спугнуть,
Поживу для собак. Лазейки, бреши,
Никто как будто их не пробивает,
Но мы всегда находим их весной.
Я известил соседа за холмом,
И, встретившись, пошли мы вдоль границы,
Чтоб каменной стеной замкнуться вновь,
И каждый шел по своему учатку
И собственные камни подбирал -
To каравай, а то такой кругляш,
Что мы его заклятьем прикрепляли:
"Лежи вот здесь, пока мы не ушли".
Так обдирали мы о камни пальцы,
И каждый словно тешился игрой
На стороне своей. И вдруг мы вышли
Туда, где и ограда ни к чему:
Там сосны, у меня же сад плодовый.
Ведь яблони мои не станут лазить
К нему за шишками, а он в ответ:
"Сосед хорош, когда забор хороший".
Весна меня подбила заронить
Ему в мозги понятие другое:
"Но почему забор? Быть может, там,
Где есть коровы? Здесь же нет коров.
Ведь нужно знать пред тем, как ограждаться,
Что ограждается и почему,
Кому мы причиняем неприятность.
Есть что-то, что не любит ограждений
И рушит их". Чуть не сказал я "эльфы",
Хоть ни при чем они, я ожидал,
Что он поймет Но, каждою рукой
По камню ухватив, вооружился
Он, как дикарь из каменного века,
И в сумрак двинулся, и мне казалось,
Мрак исходил не только от теней.
Пословицы отцов он не нарушит,
И так привязан к ней, что повторил:
"Сосед хорош, когда забор хороший".
Перевод М. Зенкевича
НОЯБРЬСКАЯ ГОСТЬЯ
Моя Печаль все шепчет мне
О днях осеннего ненастья,
Что краше не бывает дней -
Деревья голые в окне,
Луг, порыжевший в одночасье...
Все шепчет мне, что осень - рай.
Все хочет повести с собою:
Как тихо после птичьих стай!
Как славно стынет сонный край,
Одетый звонкой сединою.
Нагие сучья на ветру,
Туманы, вязкая землица -
И снова шепчет: все к добру,
И если я глаза протру,
То не смогу не согласиться.
Как объяснить, что не вчера
Я полюбил ноябрь тоскливый.
И стоит ли... Моя сестра,
Печаль... Ненастная пора
Со слов твоих - вдвойне красивей.
Перевод В. Топорова
НОЯБРЬСКАЯ ГОСТЬЯ
Вслед за печалью я иду,
Она всему как будто рада,
Встречая долгий дождь в саду,
И выцветшую лебеду,
И легкий шелест листопада.
Она расскажет терпеливо,
Полоской берега ведя,
Как величаво-молчаливы
Осенне-серые заливы
Под серой дымкою дождя.
Все проще: выцвели кусты,
Земля поблекла, тучи злобны,
И ветер рвется с высоты, -
А доводы ее пусты
И лишь тоску нагнать способны.
Я знал осеннюю тревогу,
Люблю закат ноябрьских дней
И первый иней у порога -
Но красота ее, ей-богу,
Беднее, чем слова о ней.
Перевод А. Кутиковой
КЛАДБИЩЕ, ГДЕ БОЛЬШЕ НЕ ХОРОНЯТ
Живые часто бродят тут
Среди травы и старых плит;
Но мертвым вход давно закрыт -
Сюда их больше не везут.
"Сегодня, - с камня стих твердит, -
Твой взгляд по мне едва скользит.
Но завтра мертвый мрамор плит
Тебя навеки приютит".
Как мрамор в смерти убежден!
И лишь одним встревожен он:
Нет мертвых, хоть взывает стих.
Что так отпугивает их?
Но если б плитам мы сказали,
Что больше нас не проведешь,
Что умирать мы перестали -
Они поверили бы в ложь.
Перевод Г. Подольского
С УДОБНОЙ ТОЧКИ
Уставший от деревьев и лесов,
Уйду к стадам в предгорье луговое,
Где свежий запах можжевельной хвои
Витает в дымке утренних часов.
Смотрю с крутого склона на дома,
Невидимый, лежу в траве пахучей,
А взгляд скользит по молчаливой круче
Кладбищенского дальнего холма.
В конце концов наскучат мне живые
И мертвые, - я отвернусь, и зной
Обдаст меня удушливой волной,
Дыханьем жгу соцветья полевые,
Приглядываюсь тихо к муравью
И запахи земные узнаю.
Перевод Р. Дубровкина
ОТКРОВЕНИЕ
Мы спрятались за блеском строк,
В стихах нашли себе приют, -
Но сколько страхов и тревог,
Пока нас люди не найдут!
Сперва мы новое творим
И непривычное совсем,
Потом - все проще говорим,
Лишь было бы понятно всем.
Как в прятках нашей детворы,
Как в тайнах нашего Творца, -
Чтобы не выйти из игры,
Нельзя таиться без конца!
Перевод В. Топорова
НЕИЗБРАННАЯ ДОРОГА
Опушка - и развилка двух дорог.
Я выбирал с великой неохотой,
Но выбрать сразу две никак не мог
И просеку, которой пренебрег,
Глазами пробежал до поворота.
Вторая - та, которую избрал, -
Нетоптаной травою привлекала:
Примять ее - цель выше всех похвал,
Хоть тех, кто здесь когда-то путь пытал,
Она сама изрядно потоптала.
И обе выстилали шаг листвой -
И выбор, всю печаль его, смягчали.
Неизбранная, час пробьет и твой!
Но, помня, как извилист путь любой,
Я на развилку, знал, вернусь едва ли.
И если станет жить невмоготу,
Я вспомню давний выбор поневоле:
Развилка двух дорог - я выбрал ту,
Где путников обходишь за версту.
Все остальное не играет роли.
Перевод В. Топорова
В ПЕРЕКРЕСТЬЕ ПРИЦЕЛА
В разгаре боя, метя в чью-то грудь,
Шальная пуля низом просвистела
Вблизи гнезда - и сбить цветок успела,
И с паутины жемчуг отряхнуть.
Но перепелка, подождав чуть-чуть,
Опять к птенцам писклявым прилетела,
И бабочка, помедля, вновь присела
На сломанный цветок передохнуть.
С утра, когда в траве зажглась роса,
Повис в бурьяне, вроде колеса,
Сверкающий каркас полупрозрачный.
От выстрела его качнуло вдруг.
Схватить добычу выскочил паук,
Но, не найдя, ретировался мрачно.
Перевод Г. Кружкова
ЦВЕТЫ ЗА ОКНОМ
Из разговоров с детьми
Когда мы на ночь дверь запрем
И наглухо закроем шторы,
Цветы мы не пускаем в дом:
Они - снаружи, за окном,
Где в темноте скребутся воры
И ветер свищет за углом.
Но нет, никто их не обидит
Средь ночи: мир не так жесток!
И если сломанный цветок
Нашли мы утром за порогом, -
Наверное, не кто иной,
Как я, в потемках поздних сидя
Под восходящею луной,
С ним заигрался ненароком...
Перевод Г. Кружкова
ЗАБРОШЕННОЕ КЛАДБИЩЕ
Надгробий мраморная речь
Зовет на кладбище глухое.
Живых влечет сюда былое,
А мертвых - нечем и завлечь.
На плитах письмена гласят:
"Отсюда нет пути назад.
Ты имена читаешь тут,
Твое назавтра здесь прочтут".
Но не лукавят ли стихи?
Именья здешние тихи.
Нигде усопших не видать.
Чего ж грозиться и пугать?
И разве не было б вернее
Прочесть на камне: "Смерть страшна,
И здесь покончили мы с нею!"
Зачем не лжете, письмена?
Перевод В. Топорова
НОША
Пустяк порою выпадет из рук.
Нагнешься подобрать его, и вдруг
Нечаянно упавшему вослед
Вниз полетит еще один предмет,
И поползет тихонько ноша, вся
Из рук твоих рассыпаться грозя,
Поскольку она слишком тяжела
И слишком велика тебе была.
Тогда, прижав ее к своей груди,
Растерянно ты сядешь посреди
Своей дороги, чтоб потом опять
Все подобрать и заново поднять.
Перевод Б. Хлебникова
НИ В ДАЛЬ, НИ В ГЛУБЬ
Стоим по всей земле,
Повсюду и везде, -
Стоим спиной к земле,
Стоим лицом к воде.
Стоим, глядим туда,
Где не видать ни зги -
Лишь ближние суда
И чаячьи круги.
Здесь пена по камням,
А там по скалам бьет.
Стоим по берегам,
Глядим в бескрайность вод.
Нам в даль не заглянуть
И глуби не познать, -
Но с места не шагнуть
И глаз не оторвать.
Перевод В. Топорова
ЧЕМ СЧАСТЬЕ КОРОЧЕ, ТЕМ ЯРЧЕ
То ветер штормовой
Гудит над головой,
То саваном туман
Ложится средь полян -
И так почти всегда.
Но отчего ж тогда
Душа моя светла
от яркого тепла?
Всего один из дней
На памяти моей
Был ясен и лучист,
И безраздельно чист.
Хватило одного -
Чудесного, того,
Когда пришел рассвет,
Нежней которых нет,
И наступил закат -
Еще нежней стократ.
Я видел в этот день
Всего одну лишь тень,
Но тень из двух теней:
Моя сплелась с твоей.
Там были лес и дом,
Там были мы вдвоем.
Перевод Н. Голя
Я ЧТО УГОДНО ВРЕМЕНИ ОТДАМ
Для времени сравнять снега вершин
С равниною - не подвиг, а забава.
Столетья для него - что миг один.
Оно не тщится мимолетной славы,
Исполнясь созерцательных глубин.
Там, где земля стояла, как оплот,
Пошла волна плясать со смехом пенным.
А Время - ни всплакнет и ни вздохнет...
Такой подход к глобальным переменам
Мне, в целом, близок. Это мой подход.
Я что угодно времени отдам,
Дойдя до окончательной границы.
Пусть забирает ежедневный хлам,
Но собранное в жизни по крупице
Останется со мной и здесь и там.
Перевод Н. Голя
ПОСЛЕДНЕЕ
На последнем пороге,
Не прощаясь, стою,
Я на этой дороге
Башмаков не собью.
Что ушел - не грустите,
Не моя тут вина,
Мне грехи отпустите
За стаканом вина.
Не от божьего гнева
Я спасаюсь, друзья,
Как Адам или Ева, -
Сам себе я судья.
Не из райского сада
Ухожу я во тьму.
Возвращать мне не надо
Ничего - никому.
Если нынче я вышел,
Не дождавшись утра,
Значит, песню я слышал:
"Мне в дорогу пора!"
Но вернусь я, поверьте,
Если что не по мне,
После жизни и смерти
Умудренный вдвойне.
Перевод Р. Дубровкина
БЕЗВОЗВРАТНО
Тем, кто когда-то жил
И кто дорогу эту
С годами проложил,
Бродя по белу свету,
Я верность берегу -
Пред ними я в долгу.
Они ушли вперед
Дорогою иною:
Коней не повернет
Никто теперь за мною,
Не оттеснит с пути,
Не крикнет: "Пропусти!"
И я один иду
По стершемуся следу,
С деревьями веду
Неслышную беседу:
"Листвой обожжены,
Дороги чуть видны".
А солнце все тусклей,
И скоро белым станет
Цветной покров полей,
Но лист резной проглянет
На тропках, под сквозной,
Шуршащей белизной.
От зимних холодов
Я закрываю двери,
Нет на снегу следов,
И лишь лесные звери -
Лиса и мышь - зимой
След продолжают мой.
Перевод Р. Дубровкина
ОСЛОЖНЕНИЕ
Меня нисколько не тревожит,
Что до сих пор не уничтожит
Никто такую вещь, как Зло:
Что бы с Добром произошло,
Не будь на свете Зла? - едва ли
Они бы просуществовали,
Не различаясь меж собой,
И потому из нас любой,
Мозгами пораскинув, видит,
Что любит он, что ненавидит.
Возлюбим ближних, как себя,
Возненавидим их, любя,
Как и себя, - вот мудрость пифий,
Сокрытая в дельфийском мифе,
Но в том и трудность вся, пойми! -
С тех пор как стали мы людьми,
С тех пор как плод запретный съеден,
Мозги - наш бог. Так чем же вреден
(Вы спросите) желудок нам?
Готов признаться, что я сам,
Желудок путая нередко
С мозгами, был осмеян едко
И поваром, и мясником,
И книгой с толстым корешком,
Но не за счет мозгов, бывало,
Сходил за интеллектуала.
Перевод Р. Дубровкина
ПУТЬ К СЕБЕ
Я бы хотел, чтоб лиственная мгла
Не просто мраком для меня была,
Но чтобы мне лесное бытие
Явило в чащах таинство свое.
И если я уйду когда-нибудь,
То неприметной тропкой будет путь -
Не большаком, где тащится возок,
Пересыпая спицами песок.
А если бы пойти за мной решил
Однажды тот, кто дорог мне и мил,
Он увидал бы, отыскав мой след,
Что перемен во мне особых нет.
Лишь веровать еще сильнее стал
В то, что и раньше правдою считал.
Перевод Б. Хлебникова
Фрост P. Неизбранная дорога. - СПб.: Кристалл, 2000. - (Б-ка мировой
лит. Малая серия).
OCR Бычков М.Н. mailto:[email protected]
Метки:
