Гарпунёр

Я – гарпунёр и бью китов в открытом море.
Я из немногих первых русских снайперов.
И по полгода мы на северном просторе
Фонтаны ищем и преследуем китов.

Но пусть не думают, что здесь у нас курорт.
Нам здесь не легче, чем шахтёрам в их забое:
По двести тонн сдаём мы за полгода в порт,
А нас лишь восемь человек на китобое.

На всех других судах норвежцы гарпунёры.
Им платят золотом по много тысяч в год.
Своё уменье держит в тайне ас матёрый:
Он съест гарпун, но тайна вместе с ним умрёт.

Я – самоучка, и мой счёт пока что мал.
На наш кораблик иностранца не хватило, --
В порту решили: сэкономим капитал,
Поставим к пушке парня нашего – Гаврилу.

Когда однажды мы фонтан вдали искали,
Неподалёку всплыл огромный чёрный кит.
Уж началась война, и мы тогда не знали,
Что этот ?кит? по нам из пушек загремит.

Наш капитан последним судно покидал.
Мы матерились, возмущённые разбоем.
Никто из нас, по счастью, там не пострадал.
Простились молча с затонувшим китобоем.

А оглянувшись, мы увидели лишь волны:
Подводной лодки той давно и след пропал!
Однако нас, пока ещё надежды полных,
На третьи сутки наш товарищ подобрал.

Он "горбача" уже к борту пришвартовал
И по пути на базу встретил нашу лодку.
А гарпунёр-норвежец громко нас ругал,
Просил не брать на борт ?злосчастную находку?.

И в это время мы увидели пирата:
Поднявшись снова из бушующих пучин,
Он обстрелял нас, гад, из пушки-автомата,
А после выпустил по нам одну из мин.

И капитан в сердцах норвежцу приказал,
Чтоб гарпуном тот быстро вдарил по торпеде,
Но скандинав в ответ угрюмо проворчал,
Что капитан больной, и он, наверно, бредит!

Торпеду мимо пронесло, спасибо богу!
Но вот вторая! Тут я с ног норвежца сбил,
Рванулся к пушке и, прицелившись немного,
Гарпун тяжёлый я в торпеду запустил!

И вдруг торпеда, прыгнув, сделав полукружье,
Пошла на лодку! И под громкий крик ?Ура!!!?
Враг утонул, своим потопленный оружьем!
На дне конец нашёл бесславный свой пират.

Так вы не думайте, что тут у нас курорт:
Нам пострашнее, чем шахтёрам в их забое.
По много тонн китовых туш сдаём мы в порт,
А нас всего лишь восемь душ на китобое.

1979