Серия Антиутопия. 6. Рассвет
"Рассвет" - Шестая новелла из серии "Антиутопия"
Вся серия:
1. "101"
2. "Абсолютно черное"
3. "Абсолютно белое"
4. "Black philosophy"
5. "Автор"
6. "Рассвет"
7. "...о высших и простых..."
8. "Великое шоу на небесах"
9. "Антиутопия"
От автора:
Наша жизнь - полет фантазий, где главные фантасты - мы. Они разнообразны: одни дают парить в облаках, другие - медленно, но верно убивают. Когда фантазий реального мира недостаточно, ты всегда будешь искать их там, где их быть не может, ведь так?! ...
-///-
От тока и света зажглась та лампада, смотри-ка!
В испуге тень, завыв от досады слегла.
Боимся ее мы, как с детства, когда незаметно,
Окончив наш день, она спускала к нам мрак.
В окне кромешная ночь серебром раскидала
По небу мозаику из звезд, на смех всем нам.
Тем, что во время... в ходу... на бегу... оставляют
Всю жизнь, пятками прочь в горизонт... вникуда...
Но знаешь мы только снаружи смелы и быстры,
И только ничто не страшит нас для всех напоказ.
Я сижу и мечтаю о небе, пространствах и смыслах
Тех, что с балкона видны, но не сделаю шаг!
А ведь глупо, четвёртый этаж это тот, что над третьим,
Что раскинулся где-то меж небом и этой землей.
Вид отсюда шикарен, старый город ночью заметен
И полоска от света поливает мир этот струей.
Я боюсь высоты, расстояния с неба на землю.
Я из тех, кто так сходит с ума при виде нее.
Такой я как вы, я фантазией этой объемлю
Неественный ужас, что сорняк во мне уж пророс.
Прорастая плоды он дал и заколосился.
От банального к сложному путь он во мне проложил.
Я себе на уме, смеялся я или злился,
Но его победить это выше всех моих сил...
Но это не все...
... путь от жизни немножечко скуден.
В одиночку совсем не сломить себя самого .
Вот так мы были толпой, толпою не трудно.
Чужие нам страхи казались смешнее всего.
Один чужестранец просил не захлопывать двери,
Ходил он с рулеткой стены считал поперек.
С трудом убеждаясь, что двигаться те не хотели,
Он все же не мог понять это своим умом.
Он, верно, не слушал пустые наши беседы,
И все разговоры почти всегда ни о чем,
Глазами он бегал и влево и вправо, а стены
В его фантазерстве только сходились на нем.
У другого фантаста судьба тяжела на испуги,
А сталось и жить было страшно вдобавок ему.
Он боязно плел свой узел о том, что в недуге
Сражался с собой, день каждый был на чеку.
Был сам себе он худший и страшный противник.
Его страх говорил, что ошибки прехуже всего.
Неудача - позор, будто с неба сошедший будильник,
Возвещала, не стоит пытаться совсем ничего.
Наш маленький клуб, разрастаясь, был неузнаваем.
Какие фантазии тут открывались мой друг?!
Смешная боязнь числа, что после двенадцать.
Называть я не буду, не то грянет в зале испуг.
Медицинская шутка, хохма точно как в тему:
Ты знаешь названием на целых двадцать шесть букв
Называется страх произношения слов безразмерных...
Да, значит и юмор во всем затесаться не глуп!
Так много всего ведь люди смогли убояться??
Пустых площадей и полных людьми городов,
Ветра, песка, пыли, грязи и шума, и тени
Спать и проснуться, любить и терять любовь...
Боязнь выйти в ответ, страх сказать любому об этом..
Боязнь в непредвзятом хоть что-то себе поменять...
Ужас открыть свою душу настежь всему свету...
Боязнь ждать, боязнь жить и страх уже умирать...
Прочтение мыслей, как книга с любой страницы,
Где опасение раскрытия множества тайн.
Ты зарастаешь, покрываешь этим безликим,
Мертвым и трепетным триллером, ну так и знай...
Мы были втроем там, где низко, нет стен и где даже
Неудачи постигнуть наш глупый мирок не могли.
Мы всесильны, но каждый своим опасеньем изгажен.
Мы фантастами звали друг друга на глупом пути.
При том, на секунду, мы взрослые дядьки, серьезны.
Иные под пули за жизнь попадали не раз,
Другие талант к хирургии найти и способны,
А прочие просто рифмуют твердый металл.
Но свою червоточину кроет плод самый красный,
И, в рамках дум или мыслей, всегда ураган
И, представ на суде, выбираю я ад, но негласно,
Ведь с небес высоко и так долго падать назад
Шутки в сторону...
...черви хоть вздорные нами вершили,
И этим сплотили трех, в общем скучных, кентов.
Однажды за все судьба легко отомстила...
От нечего делать зашли к предсказателю снов.
Мы, к слову, не верим что сущее склонно к прочтению.
Мы в общем не знаем всех сложностей будущих лет.
Мы кстати в шутку зашли, без особой затеи.
Но вроде мы здесь, и есть в этом некий подтекст...
Заплатив за искусство чтения скрытых мотивов,
Готовясь смеяться от легкости бредней его,
Мы настояли вступить с неведомым живо
В живую беседу, как будто допрос одного.
"Предсказатель, скажи длинну этих трех судеб,
Придумай на ней событий бессчетную трель,
Найди, где сойдут, или разойдутся те люди,
Что стоят пред тобою, глядя в сонный апрель.
И нам опиши порядок безоблачных странствий,
И прошлых, и будущих долгих безудержных лет.
И нам расскажи вероятности с счастьем тягаться,
И взвесь за и против и тяжесть оков и побед."
На что предсказатель сказал: "не нужно насмешек.
Ребят, в двадцать первом же веке мы верно живем.
К чему этот пафос в вопросе, или в ответе?!
Мне тоже ответить вам, этим же языком?
Ну, слушайте, трое, не будет ни бед, ни успехов,
И каждый из вас строит планы на жизнь очень зря!
Дети и жены - сироты и вдовы... без смеха,
За этими стенами ждать не будут вас!
Я всем языком поэтическим врать не умею!
Скажу, очень просто без тугозаумных речей,
Если солнца луч коснется макушки в рассвете,
Вы будете мертвы и будете всех вы мертвей!"
Что тут сказать, мы ровно сейчас обалдели!
Весь лоск и напыщенность с пеной вышли из нас!
Глаза как круги на полях... мы сошли... улетели...
И, винный дух покинул наверно на раз.
Но тут я нарушил молчание железобетонно:
"Скажи, предсказатель как станем мы мертвыми а?
Как этот сценарий дописан будет открой же?
Открой же секрет, ведь купюра хрустит у тебя!"
"Ты знаешь, мне смерть не видна и верно не ясно.
Могу лишь сказать, что причиной не станет ее.
Все трое уйдут без криков и плачей напрасных.
Все трое познать совсем не успеют уход.
Вам не стоит бояться ножей и заточённых вилок,
Вам не уповать ни на холод, ни в жар от огня,
Не ждет вас убийца, нервно теребящий загривок
И молния не прервет вашу цепь бытия.
Ни вода, ни звезда, что с неба падает в ноги,
Ни то, что сметет на век горизонты в астрал
Не страшно, но в миг, когда солнце поднимут боги,
Вы будете каждый в пути в свой дивный сад..."
Восходит фобос на небе звездой одною
И все телескопы, стремглав устремились туда.
Восходит так лихо, что думы тех, о немногих
Прикованы в зрелище опасное радужке глаз.
Восходит сильно и будит легенды и притчи,
И что-то неведомо будет додумано им,
А мы бредим, во всем без стеснения и гармонично.
Выход чудится верным, но нам не менее злым.
Фобос не объясняет, он глаза устилает фальшивым,
Затыкает он рты, на галоп переводит сердца...
Он лежит и гниет в благородной почве души и...
И все больше и чаще взывает к нам без конца.
Фобос звезда, звезда первобытного чувства,
Что бережет сохраняя в опасности нас,
Но сегодня взойдет на востоке полоской узкой
Там, где должно быть солнцу, на век его подменя...
Дороги домой наши ноги не помнили больше.
На трех болтунов не сыскать наверно и слов.
И тяжко дышать от знания. Знание пошлость.
У лучше не знать ничего... никогда.... ни о чем.
Уж лучше не видеть несовершенства из мира,
Уж лучше не видеть все грязные полутона.
Раскрыть этот рот широко, будто он из резины
В испуге дивясь... А впрочем все кому как...
Представь, я сейчас лихорадочно вновь вычисляю
Как именно мне доведется дойти до конца?
Какой такой червь будет есть меня в вечной нирване,
В двух метрах квадратных из дерева, в слое песка?
Хоть хорошо, что там не так высоковато,
Что падать оттуда мне вовсе то некуда уж...
Что дно это место, куда завтра мне так надо,
Хоть в принципе, в общем-то я не особо хочу.
Совсем не короткой эта ночь мне так показалась,
Совсем не противно ожидать этот новый рассвет,
Я еще не решил верю я, или мне так назвалось,
Я еще не узнал, очень скоро узнаю, поверь!
Я узнаю, как я перейду в то состояние,
Где задернуты шторы и крепко закрыты глаза,
Где ужас держит, кует свою цепь в подсознание,
А разум теряет всю власть, уже навсегда...
Хорошо или плохо, но я не хочу перемены,
До черта противны ожидания того конца.
Так верю... иль нет... пред собой задаю я дилемму,
И ответ не хочу слышать от внутреннего... себя
Уродства скрывают, их прячут за пластами грима,
За яркой краской, в одеждах укроют совсем.
Уродства вокруг, среди нас и в нас есть, не сильно,
Не сильно прекрасная часть. Покажем же всем!
Выставим же в обозрение то, что несносно
И все отвернувшись ответят, что вы негодяй.
И вас заклеймят чем-нибудь, но очень острым,
Про себя не сказав. Они тоже такие как я!
Они тоже скелеты в шкафу берегут осторожно,
Они тоже слой пыли случайно сыпят наверх,
Они тоже, как я, и боятся чего-то другого...
Только в дурке есть те, кто уже не боится совсем!
Глубокая ночь. Ушли, что звались мне друзьями.
Им ведь тоже так скоро встречать свой новый рассвет.
Свой рассвет, за которым нет нового, как бы не ходили,
Как не лезли бы в небо у лестницы срезан верх.
Я бродил пока можно, убеждая себя и не веря.
Слова взвесил, решил, что обманутым точно я был.
Пять минут вникуда провожал, наслаждался мгновением,
И, как астроном, рассчитал все звезды над ним...
Над городом, что заменял непутевую ленту
Того старого фильма, где рябит от точек в глазах.
Кто меня возвращал к этой теме? Не верю я в это.
За рассветом последует что-то, мне соврали вчера!
Надо сказать! Говорить только в общем-то не с кем.
Только о чем? Я придумать не смог бы совсем.
Какими словами? Я их позабыл будто в детстве.
Да кому все то нужно, и верно кому же? Зачем?
Я тут перебрал сто причин не поверить на слово
Тому, кто судьбы, как книги, на полке берет.
Он верно соврал. Очень сыграно было, неловко.
А мы три кретина поверили просто во все.
Надо сказать кому-то, что я не уверен!
Нет, "я не поверил, все это неправда" орать,
Прошу поддержи, хоть кто-то, хоть на мгновение.
Сделай тверже это мое желание знать!
Знать, что он лишь рассказчик, никакой силы.
Этим образом денег очень быстро срубил.
Дай же знать и умерь этот пыл от истерии.
Никого... мне молчат даже эти сверчки...
А что если нет, это знать почему-то накладно?
Как сказал я, что знание опасно всегда...
Но что если НЕТ?! Лишь часы... так наверно досадно...
Остаются, и метры, и ночь за стеною оград...
Должен знать я тогда, что причиной послужит значением,
Что толкнет меня в мир, откуда и вовсе нельзя?
Откуда никто никогда не вернулся, лишь тенью...
Сумрак, что в свете всегда... насовсем... И я?
Так кто проводник в это царство аидовой грусти?
Нелепый случай, что шансом не станет мне.
Молчание в ответ в порядке вещей будет пусть мне.
Но утро идет и идет мой последний рассвет.
Ну я жду! Разрази что ли гром поднебесье!
Или эта земля уйди наконец из под ног!
Что-нибудь, чтоб я знал, что мир еще интересен!
Что-нибудь, чтоб я знал, что с ума еще не сошел!
Ночь шелестит. Неясные тени пред утром,
Уже на востоке светлеет и дышит зарей...
Восходит Фобос, звезда ужаса светит жутко.
Именно Фобос, ибо солнце смешалось с землей.
Мне не стоит бояться ножей и заточённых вилок!
Мне не уповать ни на холод, ни в жар от огня!
Не ждет здесь убийца, нервно теребящий загривок,
И молния не прервет мою цепь бытия.
Ни вода, ни звезда, что с неба падет в ноги,
Ни то что сметет на век горизонты в астрал!
Не страшно, но в миг, когда солнце поднимут боги...
Я уже спал... и мне снилось, что я уже спал...
Я все ждал разразится какая-то новая эра,
И из дырки с небес зло ударит в темя меня,
Но случилось все просто, свет померк и стало серо.
И всеобщий рассвет для меня пришел на закат.
Так и случилось, я умер в маленьком парке.
Мое сердце во сне взяло себе выходной.
И ударов его я уже не услышал, нескладных.
И конечно проспал момент когда уже всё...
Вся серия:
1. "101"
2. "Абсолютно черное"
3. "Абсолютно белое"
4. "Black philosophy"
5. "Автор"
6. "Рассвет"
7. "...о высших и простых..."
8. "Великое шоу на небесах"
9. "Антиутопия"
От автора:
Наша жизнь - полет фантазий, где главные фантасты - мы. Они разнообразны: одни дают парить в облаках, другие - медленно, но верно убивают. Когда фантазий реального мира недостаточно, ты всегда будешь искать их там, где их быть не может, ведь так?! ...
-///-
От тока и света зажглась та лампада, смотри-ка!
В испуге тень, завыв от досады слегла.
Боимся ее мы, как с детства, когда незаметно,
Окончив наш день, она спускала к нам мрак.
В окне кромешная ночь серебром раскидала
По небу мозаику из звезд, на смех всем нам.
Тем, что во время... в ходу... на бегу... оставляют
Всю жизнь, пятками прочь в горизонт... вникуда...
Но знаешь мы только снаружи смелы и быстры,
И только ничто не страшит нас для всех напоказ.
Я сижу и мечтаю о небе, пространствах и смыслах
Тех, что с балкона видны, но не сделаю шаг!
А ведь глупо, четвёртый этаж это тот, что над третьим,
Что раскинулся где-то меж небом и этой землей.
Вид отсюда шикарен, старый город ночью заметен
И полоска от света поливает мир этот струей.
Я боюсь высоты, расстояния с неба на землю.
Я из тех, кто так сходит с ума при виде нее.
Такой я как вы, я фантазией этой объемлю
Неественный ужас, что сорняк во мне уж пророс.
Прорастая плоды он дал и заколосился.
От банального к сложному путь он во мне проложил.
Я себе на уме, смеялся я или злился,
Но его победить это выше всех моих сил...
Но это не все...
... путь от жизни немножечко скуден.
В одиночку совсем не сломить себя самого .
Вот так мы были толпой, толпою не трудно.
Чужие нам страхи казались смешнее всего.
Один чужестранец просил не захлопывать двери,
Ходил он с рулеткой стены считал поперек.
С трудом убеждаясь, что двигаться те не хотели,
Он все же не мог понять это своим умом.
Он, верно, не слушал пустые наши беседы,
И все разговоры почти всегда ни о чем,
Глазами он бегал и влево и вправо, а стены
В его фантазерстве только сходились на нем.
У другого фантаста судьба тяжела на испуги,
А сталось и жить было страшно вдобавок ему.
Он боязно плел свой узел о том, что в недуге
Сражался с собой, день каждый был на чеку.
Был сам себе он худший и страшный противник.
Его страх говорил, что ошибки прехуже всего.
Неудача - позор, будто с неба сошедший будильник,
Возвещала, не стоит пытаться совсем ничего.
Наш маленький клуб, разрастаясь, был неузнаваем.
Какие фантазии тут открывались мой друг?!
Смешная боязнь числа, что после двенадцать.
Называть я не буду, не то грянет в зале испуг.
Медицинская шутка, хохма точно как в тему:
Ты знаешь названием на целых двадцать шесть букв
Называется страх произношения слов безразмерных...
Да, значит и юмор во всем затесаться не глуп!
Так много всего ведь люди смогли убояться??
Пустых площадей и полных людьми городов,
Ветра, песка, пыли, грязи и шума, и тени
Спать и проснуться, любить и терять любовь...
Боязнь выйти в ответ, страх сказать любому об этом..
Боязнь в непредвзятом хоть что-то себе поменять...
Ужас открыть свою душу настежь всему свету...
Боязнь ждать, боязнь жить и страх уже умирать...
Прочтение мыслей, как книга с любой страницы,
Где опасение раскрытия множества тайн.
Ты зарастаешь, покрываешь этим безликим,
Мертвым и трепетным триллером, ну так и знай...
Мы были втроем там, где низко, нет стен и где даже
Неудачи постигнуть наш глупый мирок не могли.
Мы всесильны, но каждый своим опасеньем изгажен.
Мы фантастами звали друг друга на глупом пути.
При том, на секунду, мы взрослые дядьки, серьезны.
Иные под пули за жизнь попадали не раз,
Другие талант к хирургии найти и способны,
А прочие просто рифмуют твердый металл.
Но свою червоточину кроет плод самый красный,
И, в рамках дум или мыслей, всегда ураган
И, представ на суде, выбираю я ад, но негласно,
Ведь с небес высоко и так долго падать назад
Шутки в сторону...
...черви хоть вздорные нами вершили,
И этим сплотили трех, в общем скучных, кентов.
Однажды за все судьба легко отомстила...
От нечего делать зашли к предсказателю снов.
Мы, к слову, не верим что сущее склонно к прочтению.
Мы в общем не знаем всех сложностей будущих лет.
Мы кстати в шутку зашли, без особой затеи.
Но вроде мы здесь, и есть в этом некий подтекст...
Заплатив за искусство чтения скрытых мотивов,
Готовясь смеяться от легкости бредней его,
Мы настояли вступить с неведомым живо
В живую беседу, как будто допрос одного.
"Предсказатель, скажи длинну этих трех судеб,
Придумай на ней событий бессчетную трель,
Найди, где сойдут, или разойдутся те люди,
Что стоят пред тобою, глядя в сонный апрель.
И нам опиши порядок безоблачных странствий,
И прошлых, и будущих долгих безудержных лет.
И нам расскажи вероятности с счастьем тягаться,
И взвесь за и против и тяжесть оков и побед."
На что предсказатель сказал: "не нужно насмешек.
Ребят, в двадцать первом же веке мы верно живем.
К чему этот пафос в вопросе, или в ответе?!
Мне тоже ответить вам, этим же языком?
Ну, слушайте, трое, не будет ни бед, ни успехов,
И каждый из вас строит планы на жизнь очень зря!
Дети и жены - сироты и вдовы... без смеха,
За этими стенами ждать не будут вас!
Я всем языком поэтическим врать не умею!
Скажу, очень просто без тугозаумных речей,
Если солнца луч коснется макушки в рассвете,
Вы будете мертвы и будете всех вы мертвей!"
Что тут сказать, мы ровно сейчас обалдели!
Весь лоск и напыщенность с пеной вышли из нас!
Глаза как круги на полях... мы сошли... улетели...
И, винный дух покинул наверно на раз.
Но тут я нарушил молчание железобетонно:
"Скажи, предсказатель как станем мы мертвыми а?
Как этот сценарий дописан будет открой же?
Открой же секрет, ведь купюра хрустит у тебя!"
"Ты знаешь, мне смерть не видна и верно не ясно.
Могу лишь сказать, что причиной не станет ее.
Все трое уйдут без криков и плачей напрасных.
Все трое познать совсем не успеют уход.
Вам не стоит бояться ножей и заточённых вилок,
Вам не уповать ни на холод, ни в жар от огня,
Не ждет вас убийца, нервно теребящий загривок
И молния не прервет вашу цепь бытия.
Ни вода, ни звезда, что с неба падает в ноги,
Ни то, что сметет на век горизонты в астрал
Не страшно, но в миг, когда солнце поднимут боги,
Вы будете каждый в пути в свой дивный сад..."
Восходит фобос на небе звездой одною
И все телескопы, стремглав устремились туда.
Восходит так лихо, что думы тех, о немногих
Прикованы в зрелище опасное радужке глаз.
Восходит сильно и будит легенды и притчи,
И что-то неведомо будет додумано им,
А мы бредим, во всем без стеснения и гармонично.
Выход чудится верным, но нам не менее злым.
Фобос не объясняет, он глаза устилает фальшивым,
Затыкает он рты, на галоп переводит сердца...
Он лежит и гниет в благородной почве души и...
И все больше и чаще взывает к нам без конца.
Фобос звезда, звезда первобытного чувства,
Что бережет сохраняя в опасности нас,
Но сегодня взойдет на востоке полоской узкой
Там, где должно быть солнцу, на век его подменя...
Дороги домой наши ноги не помнили больше.
На трех болтунов не сыскать наверно и слов.
И тяжко дышать от знания. Знание пошлость.
У лучше не знать ничего... никогда.... ни о чем.
Уж лучше не видеть несовершенства из мира,
Уж лучше не видеть все грязные полутона.
Раскрыть этот рот широко, будто он из резины
В испуге дивясь... А впрочем все кому как...
Представь, я сейчас лихорадочно вновь вычисляю
Как именно мне доведется дойти до конца?
Какой такой червь будет есть меня в вечной нирване,
В двух метрах квадратных из дерева, в слое песка?
Хоть хорошо, что там не так высоковато,
Что падать оттуда мне вовсе то некуда уж...
Что дно это место, куда завтра мне так надо,
Хоть в принципе, в общем-то я не особо хочу.
Совсем не короткой эта ночь мне так показалась,
Совсем не противно ожидать этот новый рассвет,
Я еще не решил верю я, или мне так назвалось,
Я еще не узнал, очень скоро узнаю, поверь!
Я узнаю, как я перейду в то состояние,
Где задернуты шторы и крепко закрыты глаза,
Где ужас держит, кует свою цепь в подсознание,
А разум теряет всю власть, уже навсегда...
Хорошо или плохо, но я не хочу перемены,
До черта противны ожидания того конца.
Так верю... иль нет... пред собой задаю я дилемму,
И ответ не хочу слышать от внутреннего... себя
Уродства скрывают, их прячут за пластами грима,
За яркой краской, в одеждах укроют совсем.
Уродства вокруг, среди нас и в нас есть, не сильно,
Не сильно прекрасная часть. Покажем же всем!
Выставим же в обозрение то, что несносно
И все отвернувшись ответят, что вы негодяй.
И вас заклеймят чем-нибудь, но очень острым,
Про себя не сказав. Они тоже такие как я!
Они тоже скелеты в шкафу берегут осторожно,
Они тоже слой пыли случайно сыпят наверх,
Они тоже, как я, и боятся чего-то другого...
Только в дурке есть те, кто уже не боится совсем!
Глубокая ночь. Ушли, что звались мне друзьями.
Им ведь тоже так скоро встречать свой новый рассвет.
Свой рассвет, за которым нет нового, как бы не ходили,
Как не лезли бы в небо у лестницы срезан верх.
Я бродил пока можно, убеждая себя и не веря.
Слова взвесил, решил, что обманутым точно я был.
Пять минут вникуда провожал, наслаждался мгновением,
И, как астроном, рассчитал все звезды над ним...
Над городом, что заменял непутевую ленту
Того старого фильма, где рябит от точек в глазах.
Кто меня возвращал к этой теме? Не верю я в это.
За рассветом последует что-то, мне соврали вчера!
Надо сказать! Говорить только в общем-то не с кем.
Только о чем? Я придумать не смог бы совсем.
Какими словами? Я их позабыл будто в детстве.
Да кому все то нужно, и верно кому же? Зачем?
Я тут перебрал сто причин не поверить на слово
Тому, кто судьбы, как книги, на полке берет.
Он верно соврал. Очень сыграно было, неловко.
А мы три кретина поверили просто во все.
Надо сказать кому-то, что я не уверен!
Нет, "я не поверил, все это неправда" орать,
Прошу поддержи, хоть кто-то, хоть на мгновение.
Сделай тверже это мое желание знать!
Знать, что он лишь рассказчик, никакой силы.
Этим образом денег очень быстро срубил.
Дай же знать и умерь этот пыл от истерии.
Никого... мне молчат даже эти сверчки...
А что если нет, это знать почему-то накладно?
Как сказал я, что знание опасно всегда...
Но что если НЕТ?! Лишь часы... так наверно досадно...
Остаются, и метры, и ночь за стеною оград...
Должен знать я тогда, что причиной послужит значением,
Что толкнет меня в мир, откуда и вовсе нельзя?
Откуда никто никогда не вернулся, лишь тенью...
Сумрак, что в свете всегда... насовсем... И я?
Так кто проводник в это царство аидовой грусти?
Нелепый случай, что шансом не станет мне.
Молчание в ответ в порядке вещей будет пусть мне.
Но утро идет и идет мой последний рассвет.
Ну я жду! Разрази что ли гром поднебесье!
Или эта земля уйди наконец из под ног!
Что-нибудь, чтоб я знал, что мир еще интересен!
Что-нибудь, чтоб я знал, что с ума еще не сошел!
Ночь шелестит. Неясные тени пред утром,
Уже на востоке светлеет и дышит зарей...
Восходит Фобос, звезда ужаса светит жутко.
Именно Фобос, ибо солнце смешалось с землей.
Мне не стоит бояться ножей и заточённых вилок!
Мне не уповать ни на холод, ни в жар от огня!
Не ждет здесь убийца, нервно теребящий загривок,
И молния не прервет мою цепь бытия.
Ни вода, ни звезда, что с неба падет в ноги,
Ни то что сметет на век горизонты в астрал!
Не страшно, но в миг, когда солнце поднимут боги...
Я уже спал... и мне снилось, что я уже спал...
Я все ждал разразится какая-то новая эра,
И из дырки с небес зло ударит в темя меня,
Но случилось все просто, свет померк и стало серо.
И всеобщий рассвет для меня пришел на закат.
Так и случилось, я умер в маленьком парке.
Мое сердце во сне взяло себе выходной.
И ударов его я уже не услышал, нескладных.
И конечно проспал момент когда уже всё...
Метки:
