Феодосийский венок
Над одурью ушедших в сон садов
Мелькают звезды блеском траекторий,
Скорбят под горизонтами историй
Развалины забытых городов.
Цепочка возвращающих следов
Проводит по задворкам Лукоморий,
Расшит цветами сонными мир горий,
Но мы немы пред верстами годов.
А море скользким шелестом пустыни,
Ночная галька в струях ветра стынет,
Как терпко в ноздри врезалась полынь!
В водовороте связей мы - мгновенья,
Но рук не разомкни и не покинь
В скитаниях по кругу возвращенья.
1
Над одурью ушедших в сон садов
Застыли силуэты древних башен,
Ночной покой безлунен, чист и страшен,
Как черные платки притихших вдов.
Свидетели бесчисленных трудов,
Исходят волны в схватке рукопашной,
И верно караулят день вчерашний
Надгробия исчезнувших родов.
И холод от веков принять руками,
И слушать, что нашепчет серый камень...
Хранят запасы кладки этих стен
Каких измен, каких слепых Викторий!
Как символы грядущих перемен
Мелькают звезды блеском траекторий.
2
Мелькают звезды блеском траекторий,
Желанье не успеешь слить в слова,
Их ловли узурпируют права
Изгибы куполов обсерваторий.
И растворяет зыбкой солью море,
Тем отсветом тревожа острова,
А нам на утро - мокрая трава,
В которой рассыпают звезды зори.
Да что желать! Холмов теснит гряда,
Затянуты диаметрами круга,
Бежим, не отпуская, друг от друга.
Мы возвратимся новыми сюда.
Судьба к судьбе в безжалостном повторе
Скорбят под горизонтами историй.
;
3
Скорбят под горизонтами историй
Те улицы. Сокрыты имена,
Следы шагов. Скупые письмена
Пылятся по шкафам лабораторий.
По выжженным тропинкам от предгорий
Скользят, не прикасаясь, времена.
И, пушками пробитая, стена
С годами осыпаясь, тонет в соре.
Так все проходит. Гении богов
Бессильны перед тяжестью веков,
А времени подвластны даже боги.
И осеняют лопасти крестов
Церквушки сиротливой у дороги
Развалины забытых городов.
4
Развалины забытых городов
Тревожат эхом памяти истоки.
К нам рвутся неразгаданные токи
По линиям сплетенных проводов.
А где-то ось под блеском шапки льдов
С бесстрастностью накручивает сроки.
Клубок ползет, укладывая строки,
Отсчитанные номером годов.
И сны, как отзвук трепета столетий,
Полны неясных знаков, голосов.
Там словно вальс кружение часов.
Гадать по снам, доверившись примете,
Что вопреки стремленью поездов
Цепочка возвращающих следов.
5
Цепочка возвращающих следов
Надеждой на тропинку нас поманит,
Но утром растворяется в тумане,
Теряется у каменных мостов.
В оковах серебристых холодов
О юге сны тревожат и дурманят,
Кристалл разлуки ломится на грани,
И, приближая, медлит каждый вздох.
Как хочется поверить и вернуться,
Со сбывшимся от зимних снов очнуться,
Безбрежность географий изменить!
Но сказка догорает на Фаворе.
Судьба, сплетая из разрывов нить,
Проводит по задворкам Лукоморий.
;
6
Проводит по задворкам Лукоморий,
А в сумерках причалил Одиссей,
И паруса натягивает Грей,
И тени растворяются в просторе.
Невольнице-царице мертвых Коре
Так грустно среди шороха теней,
А осень замедляет смену дней,
Холодный вкус дождей в ее укоре.
Тот алый цвет далеких парусов
Лишь блеск заката в пене грязно-серой,
В волнах - печаль гекзаметра Гомера.
Течет вино скупых ночных часов,
Щебечет ночь в цикадном стройном хоре,
Расшит цветами сонными мир горий.
7
Расшит цветами сонными мир горий,
Нас оплела узоров этих сеть.
Рассвет придет - остаткам грез гореть,
И звезды гаснут, бледно с солнцем споря.
Так и любовь, моргнув, исчезнет вскоре,
Когда коснется плеч разлуки плеть.
И нам опять чего-то не успеть.
На свежий след падет песок приморья...
Безлунна ночь. Нет власти надо мной,
Как море, я вздыхаю за луной.
Сейчас ты здесь, но власть твоя слабеет.
Куда лететь, каких искать следов?
В холодный год кто без тебя согреет?
Но мы немы пред верстами годов.
8
Но мы немы пред верстами годов,
А годы лишь седины преподносят.
Опять на утро снег заносит осень,
И вьюги вой на тысячи ладов.
В краю лесных запущенных прудов
И длинных игл смолистых стройных сосен
О нежности никто меня не просит,
Проходят дни усталостью рядов.
И ждать тебя, ход дней с луной сверяя,
Твой голос безнадежно забывая,
Святым вверяя таянье свечей.
Себя клянуть в безудержной гордыне,
Шум моря слышать в шепоте ночей,
А море - скользким шелестом пустыни.
;
9
А море скользким шелестом пустыни,
Размоет берег, сгладит, унесет.
Когда-нибудь безумие вернет
В других местах дурман другой полыни.
В чужих объятьях будем мы другими,
И память от забвенья не спасет,
Но, звездами швыряя, небосвод
Оставил нас в проекции отныне.
Морской травы шевелятся клубки
И раковин сияют завитки,
Когда волна от берега отхлынет.
В блуждающем свечении воды
Глубинной жизни скрытые следы.
Ночная галька в струях ветра стынет.
10
Ночная галька в струях ветра стынет,
Ночь медленно находит на Босфор,
Где царства ослепляет с давних пор
Мираж Константинопольской твердыни.
Где знать царям, как их величье сгинет!
Без возражений медь решает спор.
Турецких полумесяцев узор
Поверх крестов на Византийской глине.
Да что нам Византия и Стамбул!
И древних битв сокрытый в недрах гул,
И городов поверженных стенанья.
Днем неба одуряющая синь
И выцветшие пятна пестрых тканей,
Как терпко в ноздри врезалась полынь!
11
Как терпко в ноздри врезалась полынь!
Давно любимый горький запах лета.
Те стебельки серебренного цвета,
Спасенье от нашествия пустынь.
Но где тот храм незыблемых святынь,
Куда летят, меняя курс, кометы?
Где истина и вечные ответы
И слитое в едино Янь и Инь.
Звезда Полынь - средь всех на небесах,
А горечь от проросшей на губах.
Земная жизнь ложится робко в звенья.
Под однородным небом терпят крах
Все построенья бурные в мечтах,
В водовороте связей мы мгновенья.
;
12
В водовороте связей мы - мгновенья,
Мгновенье нас свело на берегу,
В магически начертанном кругу
Нам не достигнуть точки возвращенья.
Какой ручей течет рекой забвенья,
Что смоет боль журчаньем на бегу?
Иль, как награду, отблеск сберегу
Страдания - венец грехопаденья.
И что сплетенье страстью взятых тел,
У плоти есть очерченный предел,
Но душу лишь обветривает время.
Да, говорят, выводят клином клин,
И я уйду, и поезд не отменят,
Но рук не разомкни и не покинь.
13
Но рук не разомкни и не покинь,
Путь сеть дорог стянула крепко сферу.
И свет, летя в пространствах атмосферы,
Дает везде одну и ту же синь.
Все те пути - лишь бегство из пустынь,
Где миражам давно пропала вера.
На миг устроит смена интерьера,
Но вновь звучит призывная латынь.
Резонно знать, что это шанс остаться,
Но время заставляет нас теряться,
А так щедра судьба бывает раз.
Нам цепь сулит несомкнутые звенья,
Взглянуть назад отчаянье не даст
В скитаниях по кругу возвращений.
14
В скитаниях по кругу возвращенья
Мы разными дорогами пойдем,
Когда-нибудь усталость обретем
В каком-нибудь заброшенном селенье.
Иль в городском мигающем кипенье,
Да только Бог познает, где мой дом!
А мы так никогда и не поймем.
Расположенье станций назначенья.
В порту суда готовы к счету миль,
А ветер гонит к старым стенам пыль,
Творя покров сюжетам для историй.
И в бездне развернувшихся годов
Мелькают звезды блеском траекторий
Над одурью ушедших в сон садов.
Мелькают звезды блеском траекторий,
Скорбят под горизонтами историй
Развалины забытых городов.
Цепочка возвращающих следов
Проводит по задворкам Лукоморий,
Расшит цветами сонными мир горий,
Но мы немы пред верстами годов.
А море скользким шелестом пустыни,
Ночная галька в струях ветра стынет,
Как терпко в ноздри врезалась полынь!
В водовороте связей мы - мгновенья,
Но рук не разомкни и не покинь
В скитаниях по кругу возвращенья.
1
Над одурью ушедших в сон садов
Застыли силуэты древних башен,
Ночной покой безлунен, чист и страшен,
Как черные платки притихших вдов.
Свидетели бесчисленных трудов,
Исходят волны в схватке рукопашной,
И верно караулят день вчерашний
Надгробия исчезнувших родов.
И холод от веков принять руками,
И слушать, что нашепчет серый камень...
Хранят запасы кладки этих стен
Каких измен, каких слепых Викторий!
Как символы грядущих перемен
Мелькают звезды блеском траекторий.
2
Мелькают звезды блеском траекторий,
Желанье не успеешь слить в слова,
Их ловли узурпируют права
Изгибы куполов обсерваторий.
И растворяет зыбкой солью море,
Тем отсветом тревожа острова,
А нам на утро - мокрая трава,
В которой рассыпают звезды зори.
Да что желать! Холмов теснит гряда,
Затянуты диаметрами круга,
Бежим, не отпуская, друг от друга.
Мы возвратимся новыми сюда.
Судьба к судьбе в безжалостном повторе
Скорбят под горизонтами историй.
;
3
Скорбят под горизонтами историй
Те улицы. Сокрыты имена,
Следы шагов. Скупые письмена
Пылятся по шкафам лабораторий.
По выжженным тропинкам от предгорий
Скользят, не прикасаясь, времена.
И, пушками пробитая, стена
С годами осыпаясь, тонет в соре.
Так все проходит. Гении богов
Бессильны перед тяжестью веков,
А времени подвластны даже боги.
И осеняют лопасти крестов
Церквушки сиротливой у дороги
Развалины забытых городов.
4
Развалины забытых городов
Тревожат эхом памяти истоки.
К нам рвутся неразгаданные токи
По линиям сплетенных проводов.
А где-то ось под блеском шапки льдов
С бесстрастностью накручивает сроки.
Клубок ползет, укладывая строки,
Отсчитанные номером годов.
И сны, как отзвук трепета столетий,
Полны неясных знаков, голосов.
Там словно вальс кружение часов.
Гадать по снам, доверившись примете,
Что вопреки стремленью поездов
Цепочка возвращающих следов.
5
Цепочка возвращающих следов
Надеждой на тропинку нас поманит,
Но утром растворяется в тумане,
Теряется у каменных мостов.
В оковах серебристых холодов
О юге сны тревожат и дурманят,
Кристалл разлуки ломится на грани,
И, приближая, медлит каждый вздох.
Как хочется поверить и вернуться,
Со сбывшимся от зимних снов очнуться,
Безбрежность географий изменить!
Но сказка догорает на Фаворе.
Судьба, сплетая из разрывов нить,
Проводит по задворкам Лукоморий.
;
6
Проводит по задворкам Лукоморий,
А в сумерках причалил Одиссей,
И паруса натягивает Грей,
И тени растворяются в просторе.
Невольнице-царице мертвых Коре
Так грустно среди шороха теней,
А осень замедляет смену дней,
Холодный вкус дождей в ее укоре.
Тот алый цвет далеких парусов
Лишь блеск заката в пене грязно-серой,
В волнах - печаль гекзаметра Гомера.
Течет вино скупых ночных часов,
Щебечет ночь в цикадном стройном хоре,
Расшит цветами сонными мир горий.
7
Расшит цветами сонными мир горий,
Нас оплела узоров этих сеть.
Рассвет придет - остаткам грез гореть,
И звезды гаснут, бледно с солнцем споря.
Так и любовь, моргнув, исчезнет вскоре,
Когда коснется плеч разлуки плеть.
И нам опять чего-то не успеть.
На свежий след падет песок приморья...
Безлунна ночь. Нет власти надо мной,
Как море, я вздыхаю за луной.
Сейчас ты здесь, но власть твоя слабеет.
Куда лететь, каких искать следов?
В холодный год кто без тебя согреет?
Но мы немы пред верстами годов.
8
Но мы немы пред верстами годов,
А годы лишь седины преподносят.
Опять на утро снег заносит осень,
И вьюги вой на тысячи ладов.
В краю лесных запущенных прудов
И длинных игл смолистых стройных сосен
О нежности никто меня не просит,
Проходят дни усталостью рядов.
И ждать тебя, ход дней с луной сверяя,
Твой голос безнадежно забывая,
Святым вверяя таянье свечей.
Себя клянуть в безудержной гордыне,
Шум моря слышать в шепоте ночей,
А море - скользким шелестом пустыни.
;
9
А море скользким шелестом пустыни,
Размоет берег, сгладит, унесет.
Когда-нибудь безумие вернет
В других местах дурман другой полыни.
В чужих объятьях будем мы другими,
И память от забвенья не спасет,
Но, звездами швыряя, небосвод
Оставил нас в проекции отныне.
Морской травы шевелятся клубки
И раковин сияют завитки,
Когда волна от берега отхлынет.
В блуждающем свечении воды
Глубинной жизни скрытые следы.
Ночная галька в струях ветра стынет.
10
Ночная галька в струях ветра стынет,
Ночь медленно находит на Босфор,
Где царства ослепляет с давних пор
Мираж Константинопольской твердыни.
Где знать царям, как их величье сгинет!
Без возражений медь решает спор.
Турецких полумесяцев узор
Поверх крестов на Византийской глине.
Да что нам Византия и Стамбул!
И древних битв сокрытый в недрах гул,
И городов поверженных стенанья.
Днем неба одуряющая синь
И выцветшие пятна пестрых тканей,
Как терпко в ноздри врезалась полынь!
11
Как терпко в ноздри врезалась полынь!
Давно любимый горький запах лета.
Те стебельки серебренного цвета,
Спасенье от нашествия пустынь.
Но где тот храм незыблемых святынь,
Куда летят, меняя курс, кометы?
Где истина и вечные ответы
И слитое в едино Янь и Инь.
Звезда Полынь - средь всех на небесах,
А горечь от проросшей на губах.
Земная жизнь ложится робко в звенья.
Под однородным небом терпят крах
Все построенья бурные в мечтах,
В водовороте связей мы мгновенья.
;
12
В водовороте связей мы - мгновенья,
Мгновенье нас свело на берегу,
В магически начертанном кругу
Нам не достигнуть точки возвращенья.
Какой ручей течет рекой забвенья,
Что смоет боль журчаньем на бегу?
Иль, как награду, отблеск сберегу
Страдания - венец грехопаденья.
И что сплетенье страстью взятых тел,
У плоти есть очерченный предел,
Но душу лишь обветривает время.
Да, говорят, выводят клином клин,
И я уйду, и поезд не отменят,
Но рук не разомкни и не покинь.
13
Но рук не разомкни и не покинь,
Путь сеть дорог стянула крепко сферу.
И свет, летя в пространствах атмосферы,
Дает везде одну и ту же синь.
Все те пути - лишь бегство из пустынь,
Где миражам давно пропала вера.
На миг устроит смена интерьера,
Но вновь звучит призывная латынь.
Резонно знать, что это шанс остаться,
Но время заставляет нас теряться,
А так щедра судьба бывает раз.
Нам цепь сулит несомкнутые звенья,
Взглянуть назад отчаянье не даст
В скитаниях по кругу возвращений.
14
В скитаниях по кругу возвращенья
Мы разными дорогами пойдем,
Когда-нибудь усталость обретем
В каком-нибудь заброшенном селенье.
Иль в городском мигающем кипенье,
Да только Бог познает, где мой дом!
А мы так никогда и не поймем.
Расположенье станций назначенья.
В порту суда готовы к счету миль,
А ветер гонит к старым стенам пыль,
Творя покров сюжетам для историй.
И в бездне развернувшихся годов
Мелькают звезды блеском траекторий
Над одурью ушедших в сон садов.
Метки:
